— Товарищ Сталин! У нас осталось меньше недели!» – закончил Жигарев с болью в голосе. Он помнил цифру, сказанную ему Рябцевым – более 26 миллионов – и понимал, как мало осталось времени, чтобы попытаться изменить что-либо и как не готова авиация к тому, что на нее обрушится через неделю. Это страшное касалось всей страны, всего советского народа, всей армии – он это понимал, но особенно больно было осознавать неготовность тех, за кого отвечал он – Жигарев.
Пока Жигарев рассказывал Сталин ходил по кабинету и курил трубку. Сейчас он стоял у окна, посасывая уже потухшую трубку, смотрел в сад, но глаза его видели совсем другое – он видел неминуемую гибель сотен тысяч, миллионов людей, горящие города и села, послевоенная нищета, голод и разруху. СССР будет отброшен назад в экономическом развитии, прахом пойдут все довоенные достижения в народном хозяйстве и обществе. Многое придется начинать сначала.
Жигарев уже молчал минут пятнадцать. Сталин, замерев, все стоял у окна. Жигарев понимал – вождь сейчас осознает беду и ищет решения, которые могли бы уменьшить последствия этой беды.
— Где они? — вопрос Сталина прозвучал для Жигарева неожиданно, но он понял, что Сталин спрашивает о Красавине и Оганяне.
— В гостинице РККА, — ответил он.
— Сделаем так. Завтра в девять утра пусть они будут на аэродроме в Монино. Я приеду туда. Там мы и познакомимся. Книги оставьте тут.
— Есть товарищ Сталин! — ответил Жигарев. Сталин подошел к Жигареву, пожал руку и, заглянув ему в глаза, добавил. — Что делать вам вы уже поняли. Действуйте. Времени у нас, действительно, уже нет.
— Так точно товарищ Сталин! — ответил Жигарев и, повернувшись, пошел к двери.
Закрывая за собой дверь, он увидел, что Сталин с томом «Истории…» в руке снимает трубку телефона.
«Не у одного меня сегодня будет бессонная ночь. И она только первая», — подумал Жигарев.
— Соедините меня с Шапошниковым, — произнес в трубку телефона Сталин, когда закрылась дверь за начальником Штаба ВВС.
— Борис Михайлович, прости за поздний звонок, я прошу приехать ко мне в Кунцево. Машину за тобой я отправлю.
Следующим был звонок Берии.
— Лаврентий! Срочно приезжай ко мне в Кунцево.
Сделав звонки, Сталин набил новую трубку и углубился в чтение первого тома.
16 июня 1941 года.8.30 утра. Аэродром Монино
Сидя на переднем сидении Жигарев спал. Он заснул сразу как машина, подобрав у гостиницы Красавина и Оганяна, направилась в Монино. Это были единственные минуты сна начальника Штаба ВВС в эти сутки. Красавин и Оганян, понимая это, всю дорогу молчали, разглядывая утреннюю Москву и Подмосковье. Всю ночь Жигарев сидел на телефоне, измотав телефонистку, беспрерывно соединявшую его с начальниками ВВС округов. Только он прекращал говорить с одним округом, как на нее выходила дежурная с другого округа – там торопились доложить о выполнении или пытались до конца уяснить требования начальника Штаба ВВС. И так прошла вся ночь. Кроме Жигарева – работал весь Штаб ВВС, поэтому интенсивность работы узла связи сильно не соответствовала обычной ночной выходного дня.