МИХАИЛ. Ну, ставил бы дальше чего-нибудь без мата.
ЭДИК. Я не работаю в условиях вербальной неволи!
СОНЯ. Значит, все-таки врал! А как ты в «Доброморе» оказался?
ЭДИК. Изучаю бездны бытия.
НАДЯ. Не ври! Это тренер организовал «Добромор». У него жена — химичка. Я попросила за Эдика. Не отказал. Все-таки мой первый мужчина.
ЭДИК. Наденька, не впутывай меня в свой половой анамнез! Мне будет тяжело с этим жить.
МИХАИЛ. Она сейчас тебе дырку в башке сделает — сразу полегчает. (Наде.) А ты-то сама в «Россомон» как попала?
НАДЯ. Набирали снайперов из биатлонистов для горячих точек. Решила заработать. Эдик у меня хорошо кушает. Да и ребеночек наконец-то наметился. Вот я перед декретом и поехала в командировку. Выследили, поймали, надругались, а пристрелить не успели, наши отбили. Потом четыре операции. Детей у меня не будет. Никогда. А из «Россомона» меня комиссовали.
МИХАИЛ. И тебя комиссовали? Вот суки!
ЭДИК. Боже, Надя, почему ты скрывала? Я думал, ты на сборы ездишь.
НАДЯ. Зачем тебе-то знать? Вы, режиссеры, такие впечатлительные, нервные. (Михаилу.) У вас есть дети?
МИХАИЛ. Лучше бы не было.
НАДЯ. Не гневите бога! Я бы за ребенка все отдала… за мальчика, блондина с голубыми глазами.
ЭДИК. От меня? Блондина? Мечтательница ты моя! Прости, Наденька, прости…
МИХАИЛ. Погоди, лейтенант, что-то тут не так. Если тебя из «Россомона» комиссовали, как ты здесь-то оказалась?
НАДЯ. Сама удивляюсь. Позвонил генерал Строев, сказал, есть одноразовое задание — зачистить наркодилеров. Обещал хорошо заплатить. Я согласилась. Эдик в «Доброморе» едва держится. Тренер говорит, таких работничков самих травить дустом надо.
МИХАИЛ. Странно. Почему он именно тебе предложил?
НАДЯ. Не знаю.
МИХАИЛ. Я, кажется, понял. Ты зачистишь нас, а они — тебя.
НАДЯ. Нет!
СОНЯ. Похоже на правду.
МИХАИЛ. В списках не значишься. От тебя легче избавиться. Концы в воду!
ЭДИК. Я всегда знал, что мы живем в антинародном государстве.
НАДЯ. Ну почему, почему?! Я честно выполняла приказы, пострадала. А теперь от меня хотят избавиться. За что?
СОНЯ. У каждого насекомого свой «Добромор».
НАДЯ. Человек — не насекомое.
Надя отшвыривает винтовку, садится, закрывает лицо и плачет.
МИХАИЛ. Я тоже раньше так думал. Хочешь отомстить?
НАДЯ. Хочу. Сволочи!
МИХАИЛ. Нет проблемы. (Открывает чемоданчик.) Прошу!
НАДЯ. Что это?
МИХАИЛ. Нажимай, не бойся! Это ядерный чемоданчик.
Надя с ужасом осматривает чемоданчик.
НАДЯ. Тот самый? А говорили, наркотики, героин…
МИХАИЛ. Это гораздо лучше. Можно стать Богом. На миг. Он создал мир, а ты уничтожишь. Подумай, лейтенант!