— Я должна была это знать, — возразила озабоченно Кетлин. — Лестер Крейн мне довольно подробно описал вас. Мистер Крейн тоже помощник администратора. Он очень наблюдательный человек, от него мало что ускользает, мистер Ашкрофт. А это важное качество для людей нашей профессии.
— Называйте меня, пожалуйста, просто Реджинальд, — попросил он. — И идите снова в воду. Мне интересно познакомиться с моими сотрудниками вне их рабочего места.
Кетлин заметила, что его взгляд одобрительно скользнул по ее фигуре. Некоторых женщин разозлил бы этот оценивающий взгляд, но Кетлин гордилась своей фигурой, которая выглядела особенно привлекательной в купальном костюме. Ей не нужно было ее скрывать.
Она была рада, что Реджинальд Ашкрофт пришел в бассейн, когда она уже преодолела остатки сна и могла смотреть на мир широко открытыми глазами. Кетлин соскользнула в воду и поплыла брассом, так быстро, как только могла.
Движения подействовали на Кетлин успокаивающе. Каждый раз, когда она поднимала из воды лицо, чтобы вдохнуть воздух, то видела на соседней дорожке владельца отеля. Он плыл кролем. Кетлин ускорила темп. Она хотела опередить его. Но Ашкрофту, казалось, не составляло никакого труда держаться рядом с ней.
— Как зовут вас друзья? — спросил он, когда они, одновременно сделав поворот, поплыли обратно. — Кетлин или Кети?
— Раньше в школе меня называли только Кети, — ответила она. — Но когда я училась в колледже, то все изменилось. Сегодня лишь Лестер Крейн зовет меня Кети. — По ее лицу пробежала улыбка, которая не осталась незамеченной Реджинальдом Ашкрофтом.
Но тут Кетлин вспомнила, что есть еще один человек, который зовет ее Кети. Это Скипп, ночной портье, который своими неуклюжими попытками сблизиться все больше действует ей на нервы. Ее улыбка мгновенно пропала, на что, конечно, сразу обратил внимание Ашкрофт.
Сбор всех видов информации было самым большим увлечением Реджинальда Ашкрофта. Он добился так много в жизни отчасти и потому, что накапливал всю информацию, которую получал. Большим подспорьем в этом служила ему его колоссальная память. Он помнил мельчайшие подробности, даже если те поначалу казались совершенно неважными.
Именно поэтому в деловых кругах боялись Реджинальда Ашкрофта. Ведь часто бывало, как в самый решающий момент он вспоминал вдруг о чем-нибудь таком, что все уже давно забыли. И тогда он был словно фокусник из варьете, который на глазах у изумленной публики вынимал из цилиндра живого кролика.
— Если позволите, я буду называть вас Кетлин, — сказал он при следующем повороте.