Несмотря на свою неопытность я все же сумел отбиться, убил одного и тяжело ранил другого. На моих глазах последнюю ниточку обрубил сержант Иверсон появившийся словно черт из вакуума и простреливший нападавшему затылок. Полицейский проявившийся быстроту и находчивость. Гордость полицейского управления Невезухи!
Доказать я точно ничего не смогу. Видеозапись имеется, но на ней видно как я отбиваюсь от подонков, а затем мне «на помощь» приходит полицейский. И все. Любой поймет что дело нечисто, но доказать вряд ли удастся.
Запись я к слову посмотрел много раз за время вынужденного безделья, изучил каждый кадр, поэтому был уверен, что «привязать» сюда копов не получится.
Каждый раз когда я просматривал финал видеозаписи того памятного дня, у меня появлялся холодок между лопаток и хотелось судорожно сглотнуть, а затем включить быструю перемотку. Это не фильм ужасов, конечно, но меня более чем впечатлило зрелище собственного тела распластанного на холодном ангарном полу и трясущемуся в диком припадке. Я этого не помнил абсолютно. Тогда мне казалось, что я лежу неподвижно и пытаюсь что-то произнести застывшими губами. А на самом деле меня корежило и било словно от сильного электрического удара. Я агонизировал. Умирал. И зрелище очень некрасивое. Мало приятного видеть, как твоя голова колотится о пол, разбивая в кровь лицо, а у ног расплывается темная лужа. Я обоссался. И хорошо, что не обделался. И не откусил себе язык нахрен. И не проломил сам себе череп — хотя легкое сотрясение я все же получил. Еще бы — с такой силой долбиться головой о твердый пол. Плюс еще вывих мизинца на левой руке, сильно ушибленный левый же локоть, ноющее правое запястье, боль в левом колене, пара десятков синяков в самых разных местах, несколько рассечений на лице, треснувшая правая скуловая кость. И это только «побочный» урон, полученный мною уже ПОСЛЕ схватки.
Из ран заработанных во время боя — пробитое бедро, израненная ладонь, рассеченная щека, сильно болящая грудь.
Меня спас доктор Иванов, сухонький короткостриженый старичок с чисто выбритым лицом. Благодаря его более чем своевременному прибытию я до сих пор могу дышать воздухом Невезухи. И пусть не расхаживать, но хотя бы лежать в контрольной комнате на своем матрасе и наблюдать за жизнью посредством монитора. И лежал я так уже три дня, причем большую половину первых суток провел без сознания, сильно смахивая на хладный и несколько подпортившийся кусок пищевого концентрата.
Док не сумел определить какой химической гадостью были смочены иглы металлического шара. Не было у него необходимых мощностей для подобного анализа, ведь он «частник», а не на полицейский департамент работает. Но химия оказалась весьма сильной — с ней справилась лишь тройная ударная доза антидота широкого спектра. Средство столь же сильное и опасное как сама отрава — от ударной дозы антидота я едва не загнулся. Но сердце выдержало, введенные лекарства меня стабилизировали, а затем молодой и незапущенный организм взял свое и я сумел удержаться на этом краю и не сорваться в адскую бездну. К искренней радости Лео, Вафамыча и доктора Иванова весьма гордящегося своей фамилией. Не радовались только те продажные полицейские, что пытались меня раз и навсегда «убрать». Как я предполагаю…