я хотела сейчас. Забыть. Согреться. Жить.
Джейс сделал неуловимое движение, и в следующее мгновение я оказалась на спине, под ним, придавленная его твердью. Меня окатило брызгами восторга. Я выгнула спину и подняла левое колено, впуская его глубже.
– Господи, Тесс… – Он схватил мои запястья, пригвождая к постели. Его грудь резко вздымалась и опускалась. – Мы не будем этого делать.
Я приподняла бедра, чувствуя, как пульсирует его плоть.
– Думаю, он не согласен.
Джейс подавил смех.
Когда я снова попыталась пробиться к нему, он лишь крепче сжал мои запястья.
– Разве ты не хочешь меня?
– Черт, – стиснув зубы, произнес он. – Я всегда хочу тебя. Я хочу тебя уже много лет. Я хочу тебя во всех мыслимых и немыслимых позах. – Он выдержал паузу, упираясь в меня лбом. – Но наша первая близость не будет продолжением того, что случилось сегодня, когда тобою движет лишь желание забыть все, что ты видела и что ты чувствуешь.
С гулко бьющимся сердцем я посмотрела ему в глаза.
– Наша первая близость? – тупо повторила я, словно до меня только сейчас дошло, что мы еще никогда не занимались сексом.
– Я хочу, чтобы ты думала только обо мне. Чтобы ты сосредоточилась на мне, потому что ты хочешь этого, а не потому, что пытаешься сбежать от чего-то, – сказал он и постепенно смягчил хватку на моих запястьях. – Я хочу, чтобы ничто не омрачало того, что будет происходить между нами.
Во мне накопилось слишком много самой разной боли – и душевной, и физической, – но его слова медленно пробивались сквозь ее завесу. Он не сводил с меня глаз, словно ожидая, когда у меня в голове что-то щелкнет. О чем я думала? По моему лицу пробежала рябь смущения.
– Я…
– Не извиняйся, детка. – Он коснулся моего лба сладким быстрым поцелуем и перевалился на бок. – Черт возьми, отказываться от этого – самое трудное, что мне приходилось делать.
Я пыталась держаться, но глаза нещадно жгло. И, когда пролились слезы, я оплакивала не свои неудавшиеся сексуальные эскапады. В этих слезах выплеснулось все, что я чувствовала в этот момент, – сожаление, боль, растерянность и обида. Эмоции сплелись и закружились в безудержном вихре.
Джейс обнял меня, прижал к своей груди, придерживая ладонью затылок. Казалось, он знал причину этих слез и не отпускал меня, пока я не выплакала их до последней капли и не провалилась в сладкое забытье.
* * *
Наверное, мы проспали до полудня, потому что, когда я открыла глаза, слабый солнечный свет струился в окно позади кровати.
И мы были не одни.
Что за?..
Паутина сна еще опутывала сознание, но постепенно просыпалось и оно. Мой брат стоял в изножье кровати, и, кажется, у него отвисла челюсть. Мелькнула рыжая макушка Эвери, и большие карие глаза заглянули ему через плечо. Я медленно захлопала ресницами. Что они здесь делают? Это сон? Или ночной кошмар?