Ромэн работал молча. Жюли тоже не смела нарушить тишину. Ее внимание привлек какой-то звук. Движения массажиста сопровождало какое-то позвякивание. Оно шло как будто из-под его футболки. На шее у него тонкая цепочка, – наверное, звук издает кулон…
Прошло вот уже четверть часа, а над палатой все парил тихий ангел…
Жюли это развеселило, она улыбнулась. Он не пролетал, ее ангел, он был здесь, под пальцами этого человека, который только что взял ее за руку, чтобы вести до конца пути.
– А сами-то вы? Как вы себя чувствуете? – наконец нарушил молчание Ромэн.
– Нормально. Насколько может быть нормально в такой ситуации. Держусь. Мир перевернулся, но я держусь.
– …
– …
Тихий ангел тайком наблюдал за ними, готовый вмешаться…
– То, что с вами произошло, жестоко, но вы выстоите, что бы ни случилось, потому что у вас нет выбора. Жизнь продолжается.
Жюли не ответила, она прекрасно понимала, о чем он говорит. Ромэн продолжал:
– Арабская пословица гласит: не опускай руки, ибо, возможно, ты…
– …за полшага до счастья.
Ромэн не смотрел на нее, но Жюли догадалась, что он улыбнулся. В первый раз. Улыбка тут же незаметно, точно вылиняла, сошла с его губ.
Ангел снова занял свое место…
– Я буду приходить каждый день, кроме выходных. Людовику необходимо движение, вы можете сами делать ему массаж.
– Я уже немножко делаю.
Он ушел.
Какой загадочный тип. Поначалу показался холодным, а потом внушающим доверие. Выглядит так, будто уверен, что способен противостоять любым несчастьям. Разумеется, у него большой опыт выхаживания таких маленьких пациентов. Хотя он совсем молодой. Лет тридцать.
Да еще эта пословица.
Вот уже пять лет Жюли снова и снова твердила ее себе. Наверное, он впервые не успел закончить фразу…
Впервые…
И это позвякивание…
Прошло несколько дней…
Жюли уже давно привела в порядок Людовика, а массажиста все не было. Ощущение пустоты, разверзающейся в ней, с привкусом нетерпения. Она ждала его.
Ромэн опоздал на полчаса. Никаких объяснений. Наверное, была какая-то помеха? Другой маленький пациент?
Ромэн Форестье говорит очень мало. Он сосредоточен на своей работе, редко улыбается, лишь иногда смотрит на Жюли. В голосе этого человека, в его взгляде, в поведении есть что-то умиротворяющее. И это тоже загадка для Жюли. И всегда это тихое позвякивание под его футболкой, когда он массировал Людовика, заставлял его отяжелевшие спящие руки и ноги совершать различные движения.
У него между бровями залегла глубокая прямая складка. Она тянется вертикально вверх на несколько сантиметров. Это придает ему сосредоточенное и серьезное выражение. Вокруг глаз лучатся мелкие морщинки. И две полукруглые глубокие борозды по обеим сторонам губ – стражницы его широкой улыбки.