Как только непосредственная угроза моей сомнительной независимости удалилась, я вдруг обрела крылья. Не настоящие, разумеется, просто почувствовала себя свободной и мне захотелось парить, сделать что-то такое…. Жадный взгляд обвел окружающих гостей. «Что-то они не слишком радостные какие-то!» — мелькнула мысль.
Останавливать меня никто не собирался, а моя душа просила праздника. За столько лет в Академии, где мне приходилось постоянно сдерживать свою силу, накопилась потребность сотворить что-то такое этакое. Началось все с того, что я вышла на середину зала и обвела придирчивым взглядом гостей.
Встряхнула руками и стала добавлять изменения. Кому-то цвета в одежду, кому-то фасон платья подправила. Но самое главное было не это, мне так хотелось подарить всем ощущение счастья, что я подняла руки к потолку и сотворила радугу. Восторженный вздох был мне желаемым ответом, потому стала творить дальше. Окружила магией танцующих гостей, распуская на несколько составляющих свою силу, и дала отмашку:
— Танцуют все!
К нашему хороводу подтянулись даже служащие с кухни. Вот прав был Маркиз! Сколько раз он мне говорил, чтобы соизмеряла свою силу! Но тут душа требовала праздника! Вот пусть по случайности, но ведь у меня тоже свадьба!
— Грянем! — сдирежировала я.
И гости грянули! Сначала плясовую, чтобы застоявшуюся кровь разогнать. Потом мы пели песню, причем общим хором, о судьбе нашей горькой. Мужчины особенно прочувственно выводили слова: «Женская доля быть лишь частью в мужской». Слушалось и смотрелось это все душевно. А потом меня потянуло на романтику, и гости разбились на парочки.
А я какое-то время смотрела на них, и мне стало грустно. Ведь замуж я не стремилась, училась по мере знаний и сил своих магических, и теперь выдали меня замуж не пойми за кого, даже подумать о поцелуях не могу. Вот что за жизнь такая?
Танцы для меня закончились за столом, где так призывно блестели маринованные рыжики. Наколола вилкой, вздохнула обреченно и произнесла вслух размножателю спор:
— И ведь неизвестно, когда я теперь счастье обрету!
Рыжик призывно согласился и умудренный опытом соскользнул с вилки прямо в мой рот.
— Кто-то здесь ищет счастья? — проворковало над моим плечом.
Судорожно сглотнула и неприлично уставилась на молодого мужчину, где-то так лет пять после Академии. Если вспомнить расчеты куратора Шорта, получается в пределах двадцати пяти. Самый что ни на есть брачный возраст. Это меня воодушевило, не смотря на близко посаженые глазки у мужчины. Ведь не всем быть за Апполонами Бельведерскими замужем? Потому широко улыбнулась в ответ и выждала паузу.