Ник казалось, что она смотрит кино, которое демонстрируют как-то расплывчато. Она понимала, что не стоит затягивать паузу между вопросом и ответом. Но Ник не могла вспомнить этот синяк на груди у ребра. Может быть, солгать и сказать, что она его видела? Ник вдруг представила отражение своего лица в зеркале ванной Джоанны. Это было лицо человека, который больше не в силах выносить никакой лжи. И дело тут не в чести, а в физиологии. Ник решила, что продолжит разговор с детективом только в присутствии адвоката.
— Вы что-то вспомнили, мисс Столлингс? Я спрашиваю о синяке у него на груди.
«Скажи: да, я вспомнила этот синяк, он был на груди Джеффри еще ночью».
— Лучше я поговорю со своим адвокатом, — ответила Ник с решимостью в голосе.
— Конечно! — воскликнул Керриган и взглянул на Уилана, тяжелые, припухлые глаза которого потемнели.
— Ваш ответ окончателен? — спросил Уилан с таким видом, словно Ник отказывалась от последнего шанса на спасение.
— Боюсь, что да.
— Большой синяк с левой стороны, примерно возле третьего ребра сверху? — Керриган предпринял последнюю попытку. — Он получен не от падения на балкон. Более свежий. Может быть, Уайт стукнулся обо что-нибудь, когда падал на пол? Попытайтесь вспомнить.
Ник показалось, что Керриган действительно хочет ей помочь. Возможно, он больше заботился не об ее судьбе, а о том, чтобы избавиться от лишней «нотры»; но если и так, он все равно был ее союзником. Ник встала, чтобы уйти. Керриган преградил ей путь.
— Видите ли, — обратился детектив к Ник, — медэксперт сформулировал свои выводы очень кратко и не в категорической форме, но он полагает, что, возможно, вы боролись, и у вас была схватка. Но разве Уайт не мог удариться, скажем, о стул? Или, например, ушибиться об угол стола при падении? Разве это невозможно?
Ник уже готова была сказать: «Да, все может быть», — но в этот момент она услышала женский крик, обращенный к полицейскому, выполнявшему обязанности секретаря.
— Леди, — настаивал он, — никто не войдет в этот кабинет.
— Отлично! Я и есть никто. — Ник узнала голос Джоанны, преисполненной решимости. — Поэтому я войду.
— Сержант, — произнес ровный, сильный, незнакомый голос, — вы не хуже меня понимаете, что вам придется нас пропустить.
— Сьюзен! — прокричала Джоанна.
— Это моя подруга, — объяснила Ник.
— Если она ваша подруга, тогда почему она называет вас Сьюзен? — спросил Керриган, подходя к двери.
— Это долгая история, — ответила Ник.
— У вас множество долгих историй, — заметил Керриган, открывая дверь. В кабинет вошла Джоанна в сопровождении свирепого вида мужчины в таком дорогом костюме, о каком Керриган не мог и мечтать. Мужчина был абсолютно лысым, со странной повязкой на голове, придававшей ему сходство с выздоравливающим пиратом.