— Мне просто захотелось, чтобы вы узнали о моих чувствах, — осторожно пояснила Ник. — О том, что я не…
— Ты думаешь, что меня беспокоят твои чувства? — взорвалась Барбара. — Послушай, я не настолько выбита из колеи, как тебе кажется. Наша совместная жизнь… в раю было немало проблем. Я хочу сказать, что только ради детей… — Барбара мотала головой, борясь со слезами. — Я не знаю, что произошло между тобой и моим мужем…
— Я не…
— Заткнись. Это меня не волнует. Было ли между вами это? Мне наплевать. Но когда ты так странно обратилась ко мне по телевизору, это… испугало меня. — Она перевела дыхание. — Это сделало тебя реальной.
Ник попыталась что-то сказать, но Барбара ее прервала:
— Послушай. Я тебя не знаю. Возможно, ты просто потаскушка, и я не хочу сидеть здесь и болтать с тобой. Поняла? Тебе это ясно? Я просто хочу пережить следующие несколько дней — похороны и все такое — и жить дальше.
Ник понимающе кивнула.
Барбара продолжала:
— Есть кое-какие вещи, о которых ты должна узнать, а потом ты отвалишь отсюда куда подальше. Договорились?
Ник прикрыла глаза в знак согласия.
— Тогда Джеффри пригласил меня на ужин, чтобы уладить наши взаимоотношения. — Барбара помолчала, глядя мимо Ник, в окно шофера. — Позволь тебе заметить: ты не была первой. Джеффри бил детей. У него была бессонница. Меня он тоже бил. Пил. Потерял работу. — Барбара снова перевела дыхание. — Он превратился в такого… неудачника. Чтобы заставить себя лечь с ним в постель… мне приходилось выпивать. Боже, ведь ты не любила его, правда?
— Нет, — ответила Ник, стуча зубами. Ей нужно было согреться, но она не смела ни о чем попросить.
— Итак, — продолжала Барбара, — перейдем к вопросу о синяке.
Глаза Ник расширились.
— Я вижу, что привлекла твое внимание. Они звонили мне сегодня утром, чтобы еще раз расспросить об этом… синяке. Так вот. Видишь ли, Джеффри приходил домой вчера утром. — Барбара покачала головой. — Боже, неужели это было только вчера? — И опять перевела дыхание. — Я возбудила дело о разводе, а этот мерзавец является домой как ни в чем не бывало. Ну, я вышла из себя. И кинула… — Барбара печально засмеялась. — Это было так патетично! Я кинула в него большую хрустальную пепельницу. Боже. Это был жуткий свадебный подарок от его родителей. Я его все время прятала, а он все время находил — для того, чтобы я в конце концов запустила в него этой штукой. В общем, удар получился довольно сильным. В бок. Я подумала, что он в ответ кинет пепельницу в меня. Но он просто… ушел. Я не рассказала об этом полиции. Я растерялась и была смущена. Я разговаривала по телефону в присутствии детей, и мне показалось… постыдным, что я вела себя подобным образом. Я подумала: Джеффри уже нет, так какое это может иметь значение? Поэтому, когда они сегодня снова мне позвонили, я сказала, что вышвырнула Джеффри из дому в пятницу утром и с тех пор его не видела. Я боялась, что они подумают: раз я могла запустить в него пепельницей, значит, я его и убила. Я вела себя как параноик. Но я не думала тогда о последствиях. Кажется, полицейские мне поверили. Я спросила их, есть ли в этом деле подозреваемый. У меня создалось впечатление, что таковой может возникнуть, и когда я повесила трубку, мне пришло в голову, что синяк может сыграть здесь не последнюю роль.