Мы выехали за городскую стену. Толпа мигом выстроилась по берегу Сухоны, стараясь занять пригорки, чтобы было лучше видно.
Купец на тройке уже съехал на лед, и кони его в нетерпении били копытами, высекая подковами ледяную крошку.
Я спустился на мерине на лед.
– Гонки не на мерине будут – у меня лодочка с парусом.
Купец аж со смеху покатился.
– Боярин! Что-то ты какой-то странный. Сначала на старом мерине приехал, теперь про лодочку разговор ведешь. На реку посмотри – где ты воду видишь? Али победить не сможешь, так отговорки придумываешь?
– Так ты согласен?
– Конечно!
– Тогда посылай своих людей, пусть отмеряют шагами расстояние, сколько хочешь – версту, полверсты.
Купец махнул рукой, что-то проговорил подручным. Я же подъехал к пристани, отдал мерина Федьке.
– Боярин, ты и вправду победить его хочешь?
– Вправду, а что?
– Это же купец Толмачев. У него самолучшие кони, его еще никто обогнать не мог. Спорили многие, да никто не выиграл. Зря ты, боярин, спор затеял.
– Я же не на коне обогнать его хочу.
Федор изумился.
– А на чем? Не бегом ли?
– Нет, вот на этой штуке. – Я показал на буер.
– На этой лодочке – да по льду? Воды же нет, как же веслами по льду? Ты часом не заболел ли, боярин?
– Так, разговоры прекратить. Иди на берег, оттуда тебе все видно будет.
– Эх, боярин. Я в тебя так верил, что рубль на тебя поставил.
– Постой-постой! Какой рубль, о чем ты?
– Дык, боярин, спорят на вас. Глядючи на мерина твоего, все поставили на купца.
– А на меня?
– Двое всего. Я, да еще один дурак нашелся.
– Федя, озолотишься сегодня! Не унывай!
– Ага, это еще по воде вилами писано.
Федор сел на мерина и отъехал.
Я вытолкал легкий буер к старту, уселся. Купец на легких санях стоял рядом, поглядывая пренебрежительно.
Я послюнил палец и поднял его, пытаясь таким образом определить направление ветра и его силу. Слабоват ветер – посильнее бы.
Между нами встал один из друзей купца.
– Готовы?
Мы кивнули.
– Поехали!
Купец кнутом хлестанул коренного. Лошади рванули так, что купец чуть не опрокинулся на спину.
Я поднял за веревку парус. Он хлопнул пару раз, надулся, и буер медленно стронулся с места, постепенно набирая скорость. Ох и медленно! Краем глаза я видел, как мужики на берегу Сухоны подбрасывают шапки, до меня доносились крики:
– Чудит барин, ни в жизнь не догнать!
Буер медленно, но верно наращивал скорость, и дистанция между мной и купеческими санями медленно, но верно сокращалась. Вот осталось пятьдесят метров, двадцать, десять. Кони шли ходко, а купец охаживал их кнутом и свистел, ровно соловей-разбойник. Буер же шел бесшумно, и когда я сравнялся с санями купца, тот от неожиданности чуть вожжи не выронил. Лицо его из радостно-восторженного сразу стало озабоченным.