Мужики попались работящие, и дело у них спорилось. Алексей сидел в тени и ждал. Вскоре подъехал на своей гнедой урядник и примостился неподалеку. Напряжение нарастало.
Вот обрушился печной свод. Работники залезли внутрь и стали выбрасывать оттуда кирпичи. Вдруг дело у них застопорилось. Они нагнулись, что-то разглядывали… Потом выскочили наружу как ошпаренные. Лица у мужиков сделались белее мела. Лыков подбежал и тоже обомлел.
На черном поду печи, среди кирпичей и шлака, лежали обгорелые человеческие черепа. Много черепов.
Надворный советник подумал про себя: плакал мой билет… Зато теперь никто не упрекнет его, что в ночь-полночь шлялся по лесным дорогам. И зря напугал скромных фальсификаторов свеч.
Он повернулся к уряднику и сказал:
– Вот и открылось, Чернов. Скачи на телеграф, вызывай исправника!
Обнаруженное Лыковым дело оказалось огромным по масштабу совершенных преступлений. В развалинах печи отыскали двадцать один череп, если считать с фрагментами. Из них два были детские… Еще десять могил щупами обнаружили в дальнем углу двора. Целое кладбище…
Размах банды поразил полицейских. Никогда прежде в Европейской России не встречалось столь массовитое убийство. Тридцать один труп! А сколько их еще закопано в лесу?
Через сутки в кабинете владимирского губернатора Теренина состоялся разнос. Лыков вольготно сидел в кресле, а трое вязниковцев стояли, понурив головы. Рутковский и Лямкин еще хорохорились, а Чернов был как в воду опущенный… Губернатор бегал и кричал на подчиненных:
– Почему такую жуть во вверенной мне губернии раскрывает приезжий человек? Куда смотрели вы?!
Остановившись на секунду, тайный советник обернулся к Лыкову:
– У вас есть жалобы на местные силы?
– Есть, ваше превосходительство.
Вязниковцы вжали головы в плечи. Алексей обратился к исправнику:
– Семен Никифорович, а покажите ту телеграмму, которую вы получили из губернского присутствия.
Коллежский советник, недоумевая, вынул из кармана бланк и протянул сыщику. А тот передал его губернатору.
– Вот обратите внимание. Какой-то жалкий столоначальник указывает господину исправнику, как тот должен оказывать мне содействие. А именно, без ущерба для основной службы! И всякий раз, когда мне нужна помощь, он обязан испрашивать разрешения у этого индюка. Вот на что я пожалуюсь. Напрямую Ивану Логгиновичу.
Губернатор побагровел и рыком вызвал правителя канцелярии.
– Убрать стервеца со службы сию же секунду! – распорядился он. Потом обратился к питерцу: – А эти трое? Говорят, урядник Чернов отказался выполнить ваше распоряжение ломать печь.