Несчастные путники ничего не могли противопоставить бандитам. У тех фактор неожиданности и ружья. Пятеро хищников… Возницу убивали первым. Стрелял, скорее всего, Ванька: в лейб-гвардии Егерском полку его должны были этому научить. Остальных кончали чем попало. Окажись на месте жертв многоопытный Лыков, и ему бы несдобровать. Что тут сделаешь? Всадят пулю в спину, и готов.
– Да… – поддакнул Юрий. Кажется, все трое подумали одно и то же…
– Я понял про нотариуса, – вернулся к разговору Яковлев. – Значит, теперь этого пособника можно вычислить?
– Точно так, Павел Матвеевич, – кивнул Лыков. – Я телеграфировал вашему однофамильцу, нижегородскому полицмейстеру. Сообщил четырнадцать фамилий. Это все старшие приказчики и доверенные крупных товариществ. Где большие обороты.
– Из числа пропавших за семь лет?
– Да. Я попросил негласно, очень осторожно выяснить, кто из тамошних нотариусов вел их дела.
– Весьма умно!
– Тут важно не спугнуть, – пояснил Алексей. – Ведь сбежавшие егеря уже могли предупредить своего сообщника.
– Если окажется, что один и тот же стряпчий у всех или почти всех жертв, то это наш злодей и есть! – воскликнул Валевачев.
– Взять мерзавца, да и к ответу! – так же азартно добавил исправник.
Но сыщик лишь скептически покачал головой:
– И что мы ему предъявим?
– Список пропавших по его вине людей!
– Это не доказательно. Отоврется.
– И как же тогда быть?
– Вы знаете, господа, что такое на Нижегородской ярмарке «судный день»?
– Нет.
– Это двадцать пятое августа, послезавтра, – пояснил Лыков. – Ярмарка готовится к закрытию, и в этот день погашаются все векселя. У стряпчих в Нотариальной линии столпотворение. Купцы и их доверенные собирают причитающиеся суммы и разъезжаются по домам. Огромные массы наличных денег переходят из рук в руки. И только нотариусы знают, кто сколько получил.
– Но что это нам дает? – развел руками исправник.
– Мы подменим получателя денег. Наводчик гайменников сообщит им о жирном карасе с толстой мошной. Те устроят засаду. А в коляске буду я.
– Ого! Это же весьма опасно!
– Опасно, – кивнул надворный советник. – Но иначе никак. А тут возьмем нелюдей с поличным. Лично я сразу открою стрельбу на поражение. Чем меньше захватим живых, тем лучше. Им, по совести, давно пора сдохнуть.
– Убийц осталось четверо, – начал рассуждать Валевачев. – Много! Выскочат они внезапно, в месте, известном только им. Слишком рискованно для вас, Алексей Николаевич. Ведь выстрелят первыми именно лесники.
– Во-первых, кто предупрежден, тот вооружен. Во-вторых, я хоть и Лыков, но не лыком шит. Двигаюсь быстро. Ночью цель видна плохо – промахнутся. Лучший их стрелок, отставной лейб-егерь, сидит у нас. В случае чего метнусь в лес. А за мной на расстоянии поедут ребята из Летучего отряда. Они-то и дадут гайменникам прикурить! До их прихода пять минут я продержусь.