— Что он вообще тут делает? — спрашивает он, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Ждет справку адвоката. Я его сейчас отсюда уберу. — Не оборачиваясь, тюремный сержант кричит куда-то: — Салли, уведи Робертса обратно во вторую камеру, ладно?
Из помещения позади стойки выходит полная надзирательница, на поясе которой болтается громадное кольцо с ключами. Она что-то жует, стряхивая крошки с форменного галстука. Надзирательница уводит Ли куда-то в недра изолятора предварительного заключения, и, уже поворачивая за угол, он успевает бросить на меня взгляд, полный отвращения.
Вот так будет и в тюрьме, думаю я, когда все узнают, что я убила ребенка. Выражение омерзения на лицах других заключенных, люди, отворачивающиеся при моем появлении…
Я прикусываю нижнюю губу и тут понимаю, что на самом деле будет еще хуже, намного хуже. Желудок мой сжимается от страха, и впервые я задумываюсь, смогу ли это вынести. Но потом я напоминаю себе, что пережила вещи и похуже.
— Ремень… — говорит сержант-тюремщик, протягивая прозрачный пластиковый пакет.
— Простите?
Он говорит со мной так, будто мне знакомы правила, и я совершенно теряюсь.
— Ваш ремень. Снимите его. На вас есть драгоценности?
Он начинает терять терпение, и я лихорадочно вожусь с ремнем, вытаскивая его из петелек джинсов и засовывая в пакет.
— Нет, драгоценностей нет.
— Обручальное кольцо?
Я мотаю головой, инстинктивно прикасаясь к едва различимому следу на безымянном пальце. ДК Эванс осматривает мою сумочку. Там нет ничего особо личного, но ощущение все равно такое, будто грабитель роется в моем доме. На стойку выкатывается тампон.
— Вам это нужно? — спрашивает она.
Сказано это обыденным тоном, и ни ДИ Стивенс, ни сержант из изолятора ничего не говорят, но я все равно густо краснею.
— Нет.
Она бросает его в пластиковый пакет, после чего открывает мой кошелек, достает оттуда несколько карточек и откладывает в сторону монеты. Только тут я замечаю бледно-голубую визитку, которая лежит среди квитанций и кредиток. Мне кажется, что в комнате наступает мертвая тишина, и я практически слышу, как в груди стучит сердце. Я краем глаза поглядываю на ДК Эванс и вижу, что она перестала писать и смотрит прямо на меня. Мне не хочется на нее смотреть, но я не могу отвести взгляд в сторону.
Оставь ее, мысленно прошу я, просто не трогай!
Медленно и неохотно она поднимает карточку и начинает разглядывать. Я думаю, что она хочет что-то спросить у меня, но потом просто вносит ее в бланк описи и бросает в пластиковый пакет с остальными моими вещами. Я незаметно вздыхаю с облегчением.