— Прости меня, Боу.
Я зову его, но, когда протягиваю к нему руку, он вдруг лает. Всего один раз. Это предостережение, голова его поворачивается в сторону двери. Я с трудом поднимаюсь на ноги, морщась от боли, которая пронзает все тело, и в этот момент раздается стук.
Я стою согнувшись посреди комнаты и одной рукой держу Боку за ошейник. Он тихо рычит, но больше не лает.
— Дженна? Ты дома?
Патрик.
Я чувствую волну облегчения. Дверь не заперта, и когда я ее распахиваю, то при виде его едва сдерживаю рыдания. Свет в гостиной я не включаю, надеясь, что темнота поможет скрыть следы побоев на моем лице, которые уже должны были проявиться.
— Ты в порядке? — спрашивает Патрик. — Что-то случилось?
— Я… Я, должно быть, спросонья упала с дивана.
— Бетан сказала мне, что ты вернулась. — Он колеблется и смотрит в пол, прежде чем наконец поднять на меня глаза. — Я пришел извиниться. Я не должен был разговаривать с тобой в таком тоне, Дженна, это был просто шок.
— Все хорошо, — говорю я.
Я смотрю мимо него на темный скалистый обрыв и думаю, что Иен может быть сейчас где-то там и следить за нами. Я не могу допустить, чтобы он увидел меня с Патриком — не могу допустить, чтобы Патрик пострадал — как Ева, как каждый, кто имеет ко мне какое-то отношение.
— Это все?
— Можно мне войти?
Он делает шаг вперед, но я мотаю головой.
— Дженна, что случилось?
— Я не хочу тебя видеть, Патрик.
Я слышу со стороны, как произношу эти слова, и не позволяю себе тут же взять их обратно.
— Я не виню тебя за это, — говорит он. Лицо у него помятое и выглядит он так, будто несколько ночей толком не спал. — Я вел себя ужасно и даже не знаю, как мне загладить свою вину. Когда я услышал, что ты… что с тобой случилось, я был так шокирован, что не мог нормально соображать. Я не мог остаться с тобой.
Я начинаю плакать. Ничего не могу с этим поделать. Патрик берет меня за руку, и я не хочу, чтобы он ее отпускал.
— Я хочу понять, Дженна. Я не могу делать вид, что не потрясен, — что не считаю это тяжким проступком, — но я хочу знать, что там случилось. И я хочу тебе помочь.
Я ничего не говорю, хотя знаю, что есть только одна вещь, которую я должна сказать ему сейчас… Есть только один способ уберечь Патрика, чтобы он не пострадал.
— Я скучаю по тебе, Дженна, — тихо говорит он.
— Я не хочу тебя больше видеть. — Я отдергиваю руку и для убедительности заставляю себя добавить твердости в голос. — Я не хочу иметь с тобой ничего общего.
Патрик отшатнулся, как будто я его ударила, и я вижу, как краска отхлынула от его лица.
— Зачем ты это делаешь?