– Вообще-то я привык на фишки… ладно, вываливай, – махнул я рукой, сделав вид, что сдался, – но ежели продуешься и попробуешь меня потом надуть…
– То живым он отсюда не уйдет, – щелкнул клешнями Вито.
Чендарка напряглась.
– Все нормально, – криво усмехнулся Алишер. – Не волнуйся, Элеоноредлен, если выиграю, все будет в порядке, а если нет, то вспомни про контракт. Седьмой пункт, если я не ошибаюсь.
Чендарка на мгновение задумалась, видно, вспоминая этот пункт, и облегченно выдохнула. А нервишки у девочки ни к черту.
– То есть препятствий с ее стороны не будет? – уточнил Килай.
– Элеоноредлен, если я в случае проигрыша откажусь переоформить свои земли на этого господина, – кивнул Алишер на меня, – разрешаю тебе расправиться со мной лично.
Девушка, чуть поколебавшись, кивнула.
– Такая гарантия вас устроит?
– Вполне.
Я снова сдвинул свои фишки в центр стола.
– Но у нас есть одно условие, – заторопился Трушадель.
– Какое на хрен еще условие? – я уже начал злиться. Причем не притворно. – Слушай, мужик, ты кто такой? Отвали! Не с тобой играю!
– Боюсь, он прав, – понурился Алишер. – Дело щепетильное. В случае выигрыша вы не будете иметь права продавать, передавать или ставить на кон Фессалию никому, кроме меня, в течение трех лет, а я оставляю за собой право ее выкупа!
– И это должно быть зафиксировано в контрактах ваших ПКИ, – поспешил добавить Трушадель.
– И почем будешь выкупать? – фыркнул я, насмешливо глядя на Алишера.
– По рыночной цене. Но я надеюсь выиграть!
Придурок. Как есть придурок. Отсроченный платеж. Сто двадцать миллиардов через три года меня устроят. А захочу – и двести заломлю.
– Ну и хрен с тобой! Слышь, морда! Раздавай! – рявкнул я на Килая, вновь надевая маску хама. Впрочем, я ее и не снимал.
Алишер снова сел в свое кресло. Килай вскрыл свежую колоду карт, и последняя игра, игра ва-банк, началась…
* * *
Кровавый ритуал завершил сделку. Капелька крови, моей личной, драгоценной крови, окропила ПКИ, и я стал крупным землевладельцем. Генетический код принят, акт передачи выигрыша завершен. Вот только пальчик жалко. Я мрачно посмотрел на безымянный палец, из которого еще сочилась кровь.
Убитые горем лохи удалились. Причем поспешно, чуть ли не бегом. Мне показалось, или в прощальном взгляде Трушаделя сквозило торжество? А девочка осталась. Почему? Да какая разница? Все уже закончено. Я повернул перстень на мизинце камнем вверх. Игра закончена. Дальше комедию ломать нет смысла.
– Варварский ритуал! – абсолютно трезвым голосом сказал я, продолжая страдать над пальцем. Чендарка изумленно посмотрела на меня. – Чтоб я еще хоть раз пошел на такое зверство в отношении себя, родного… ни за какие коврижки! Ни одной капли своей крови больше никому не дам!