Тут героем ее мыслей вдруг стал мужчина с темно-зелеными глазами, и Катриона нахмурилась. Мне не нужен мужчина, сердито подумала она. Но это не прогнало прочь его образ, да и сердце забилось чаще, стоило вспомнить о сэре Бретте Марри. Он чересчур красив и знает об этом, но это не помешало ей любоваться им, как наверняка поступали и многие другие женщины. Не помогли и напоминание о том, что она сама далеко не красавица, да и подозрения, что он скорее всего слишком близко знаком со множеством красоток.
Тихо выругавшись, Катриона выбралась из кровати и пошла глотнуть сидра. Она уже стара, чтобы сходить с ума по мужчине только из-за его внешности. Да, он хорош собой, силен и обладает особой мужественной грацией, но впускать его в свои мысли и позволять нарушать ее покой – неприемлемо. Замужество научило ее, что наличие мужа не дает никаких особых преимуществ. Ее собственный муж точно не избавил от одиночества, не покидавшего ее в родительском доме, где она росла без любви.
Вернувшись в постель, Катриона закрыла глаза, твердо решив перестать размышлять о глупостях и поспать. Отдых ей необходим. Но тут в голову пришла неожиданная мысль, что сэр Бретт, наверное, сможет подарить женщине много детей, крепких и красивых. Катриона раздраженно заворчала. И конечно, женщине понравится делать с ним этих детей. Катриона перевернулась на спину и снова уставилась в потолок. Кажется, ее ожидает долгая ночь.
Но когда ей все-таки удалось расслабиться и задремать, зазвонил тревожный колокол, и в спальню ворвался Ангус, вопя:
– Пожар на синем поле!
Бретт рассматривал выгоревшее пятно в дальнем углу поля. Потребовалось не так уж много времени, чтобы затушить огонь, несмотря на то что пищи ему хватало. Что по-настоящему вызвало любопытство Бретта, так это то, зачем пожар устроили в месте, которое легко просматривается со стен Банулта, если намеревались уничтожить весь урожай? И не только это; до места пожара и добраться было легко – не пересекая поле, не вытаптывая урожай и не давя его телегой. Возможно, конечно, что огонь разожгли безмозглые болваны, но Бретт в этом сильно сомневался. Трудно поверить, что на свете существуют такие идиоты.
Он взглянул на Катриону, стоявшую рядом. Его беспокоило внезапное желание отвести растрепавшиеся пряди с ее лица. Борясь с ним, Бретт даже кулаки сжал. Что бы там ни думала его семья, он давно отвернулся от женщин. Если правда раскроется, возникнет слишком много вопросов, а ему совсем не хотелось объяснять, почему он позволил всем думать о себе, как о распутнике, хотя это далеко не так. Впрочем, оказавшись рядом с Катрионой, Бретт вынужден был напомнить себе те причины.