— Кто это говорил? — спросил он потихоньку, но не получил никакого ответа. «Странно, — пробормотал он про себя, — река, брод, опасности… Я бы мог поклясться, что кто-то говорил со мной, а на самом деле это было, вероятно, во сне».
В течение нескольких минут он прислушивался, но, не услышав ничего, вскоре снова заснул. Он спал спокойно до тех пор, пока восходящее солнце не окрасило восток ярким пурпуром. Он открыл глаза и по глухому звуку приглушенных голосов и по шуму шагов заключил, что большинство спутников уже встали. В то же время раздался голос коменданта крепости, который пожелал капитану доброго утра и подошел к нему с покрасневшим от гнева лицом.
— Что случилось? — спросил Роланд, вскочив. — Не стряслось ли какой беды?
— Случилось то, что вам не может понравиться, мой достойный друг, — ответил полковник громовым от негодования голосом. — Черный волк ворвался сегодня ночью в наш табун, а говоря просто, этот мошенник Ральф Стакполь увел сегодня ночью вашего Бриареуса.
— Увел? — воскликнул капитан, неприятно пораженный этой новостью.
— Да, черт возьми, украл! — повторил полковник в ярости. — И это он сделал в то время, когда мы все спали крепким сном и, несмотря на то, что я дал этой твари, только чтобы отделаться от него, одну из моих собственных лошадей. Мошенник этот вчера вечером действительно уехал, но только для того, чтобы обмануть и успокоить всех нас; потому что он прекрасно знал, что мы всю ночь не сомкнули бы глаз, если бы предполагали, что он тут. Проехав несколько миль, он вернулся назад, прокрался к нам ночью, оставил мою лошадь вместе с другими лошадьми, потом отыскал лучшего коня, вашего гнедого, капитан, и угнал его.
— Нам надо догнать негодяя, если это только возможно! — с гневом воскликнул Роланд. — Не будем мешкать ни минуты, дорогой друг!
— Я об этом уже побеспокоился, капитан! Через пару минут, после того как открылось воровство, Том с дюжиной молодцев сели на коней и погнались за этим негодяем.
— От всего сердца благодарю вас за это, полковник! А как вы думаете, получу обратно я своего коня?
— Без сомнения, если только свежие лошади могут бежать быстрее, чем усталые. А кроме того, этот безумный вор не удовольствовался тем, что угнал вашего Бриареуса; он украл также двухлетнего жеребенка, который, наверное, выдаст его. Жеребенок этот пуглив и дик и будет мешать ему быстро передвигаться. Меня возмущает бессовестность этого негодяя, который позволил себе украсть лошадь моего гостя, находящегося под моей кровлей. Но теперь его час настал. Я буду очень удивлен, если с ним теперь не расправятся по закону Линча. Правда, он храбр по отношению к индейцем, и я его за это долго терпел и оберегал от расправы, но он неисправим как конокрад, а такового, право же, терпеть нельзя!