– Хотя бы наших бойцов взять. Кадровых солдат немного, в основном призывники и ополченцы, опыта никакого. В роте тридцать человек казахов, киргизов, узбеков, некоторые по-русски не говорят. Через переводчиков винтовки изучали.
– Научатся. Это не самое главное. Противника нельзя недооценивать. Иногда бои на озере Хасан вспоминаю. Чего нам япошки! А они, оказывается, воевать неплохо умеют. Почти две недели бои шли, и потери мы понесли немалые. А согласованность действий возьми! Основную массу артиллерии собрали в отдельные полки, бригады, а в полку всего десять-двенадцать легких пушек. Это на две с половиной тысячи человек.
– У нас в артиллерийском полку тридцать гаубиц и полсотни полевых пушек. Этого мало?
– А взвод Краева танковую атаку гранатами и бутылками с горючей смесью отбивал.
– У фрицев всего один танк был и бронетранспортер, – засмеялся Клочков. – Великая сила!
– Плюс пять мотоциклов, пулеметы, 80 миллиметровый миномет. Хватило бы прорвать оборону и батальон смять. Кстати, в батальоне тоже артиллерии не было.
– Ну ты скажешь, Павел, – покачал головой Клочков. – Одним танком и мотоциклами батальон уничтожить.
– Не в этом дело, один или три танка там было, – с досадой перебил Василия капитан. – Мало наших частей в окружение попадало и там же оставалось. Одними лозунгами бой не выиграешь. Кто мешал выдвинуть хоть одну легкую пушку вперед?
– Выдвинули, – отмахнулся Клочков. – На третий день. Зато ученые теперь будем.
– Дай бог, если так.
Выкурили еще по самокрутке и тоже улеглись спать.
Утром, когда миновали Вышний Волочек, на эшелон налетели немецкие самолеты: тройка пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс 87» и четыре «мессершмитта». Поезд спешно тормозил, а вдоль эшелона неслась команда:
– Воздух! Все в укрытия.
Капитан выталкивал из вагона замешкавшихся красноармейцев. Набравший ход состав замедлял скорость рывками, из-под колес летели искры. Ударили взрывы.
«Юнкерсы» с торчавшими шасси, изогнутыми широкими крыльями и черно-белыми крестами на фюзеляже сбрасывали бомбы с высоты пятисот метров. Высоковато, чтобы угодить в узкую цепочку вагонов и платформ.
Но опускаться ниже, как это было в первые недели войны, «юнкерсы» не рисковали. С платформ в их сторону вели огонь две счетверенные установки «максимов».
В первую очередь «юнкерсы» старались вывести из строя паровоз, чтобы обездвижить состав. Несколько «стокилограммовок» взорвались вдоль насыпи, но в паровоз бомбы не попали. Зато разнесло, как спичечный коробок, один из вагонов.
Взлетели обломки деревянной обшивки, искореженная крыша. Соседний вагон опрокинуло набок. Павел Гундилович придержал пулеметчика с «дегтяревым»: