— Ага, — сказал я, ухмыляясь. Затем я представил, насколько эта идея может быть плоха, принимая в расчет наше положение. — Однако ты можешь рассказать мне, потому как я определенно буду взбудоражен деталями
Она игриво шлепнула меня по груди и села. Я сделал то же самое, наблюдая за ней краешком глаза, она, казалось, думала над тем, что сказать.
— Я предполагаю, глядя на тебя, ты с ним больше не встречаешься?
— Нет, не встречаюсь, — сказала Рейн. — Он действительно был моим другом. Он помог мне после смерти моего отца. Я любила его, но не так, как ему этого хотелось.
— Как его звали?
— Эндрю, — сказала она. — Его отец был лучшим другом моего отца, и мы росли вместе. После смерти моего отца он помог мне справиться со всем этим. Он возил меня в суд и ждал, пока я встречалась с судьями, а затем утешал, когда они сказали мне нет — когда они снова сказали мне нет. Думаю, что я нуждалась в его близости в то время, однако он хотел большего. Так что, я дала ему это.
— Ты трахалась с ним?
— Ты всегда такой бестактный?
— Типа того.
— Хорошо, но я не собираюсь говорить об этом, — уверенно сказала она.
— Ты с ним трахалась, — сказал я, смеясь.
Она опять шлепнула меня игриво, и, черт бы меня побрал, если звук шлепка не заставил меня задуматься о других способах соприкосновения наших тел.
— Давай! — сказал я, намекая на то, что она смогла вовлечь меня в разговор о том дерьме, о котором я говорить не хотел, око за око. — Расскажи мне!
— Он был у меня первый, — тихо сказала она. — И я у него тоже. Мы сделали это на заднем сиденьи минивена его отца, припаркованном на пустынной дороге. Не один из нас не знал, что делать. Откровенно говоря, это была катастрофа.
— Итак, у тебя был кошмарный первый раз, — подвел я итог. Она была не первой знакомой цыпочкой, которая мне это говорила. — Ты делала с ним это еще раз?
— Мы пытались попробовать еще пару раз, — сказала Рейн, хихикая, — но вот скажу тебе честно, было немногим лучше. Мне было совершенно не больно, но все же я так и не поняла, почему все так восторгаются сексом, к чему вся эта суета и возня.
— Суета? — сказал я настороженно, немного отодвигаясь от нее, чтобы рассмотреть выражение ее лица под другим углом. — Вот эта вся, как ты говоришь, суета и возня — просто потрясающая вещь, детка. Ты что-нибудь чувствовала? — я издал короткий смешок.
— Это было… хорошо.
— Хорошо? Это все, что ты можешь сказать об этом? Я конечно не цыпочка, но все же те, кого я трахал, думали, что это лучше, чем просто хорошо.
— Ну, я так не думала, — пробубнила Рейн.
— Твою же мать, — я внезапно понял, почему она так говорит о сексе. — Ты ведь ни разу не кончала, я прав? Паренек совсем не знал, что вам делать вместе, и поэтому не смог сделать так, чтобы ты кончила.