Дома здесь были нескольких типов. Первый напоминал мне обычные челябинские хрущевки в пять этажей, только расцветки домов здесь были приятнее, а подъезд всего один. Все без исключения были огорожены от дорог и имели детские площадки, а также сады из плодовых и просто цветущих деревьев. Второй тип, это небольшие частные дома на одного-двух владельцев, которые так же утопали в зелени и цветах, но было видно, что жили здесь весьма состоятельные люди. И, наконец, третий тип представлял собой целые особняки, которые располагались, как правило неподалеку от парков и скверов. Везде царила идеальная чистота — никаких тебе графити на стенах, разбросанных бутылок или окурков. Люди здесь были очень приветливые и радушные. И это я сужу не по тому, как изредка нам махали прохожие. Общаясь между собой они улыбались и кивали головами. Все выглядели настолько мирными, что я даже засомневалась в их зверинной сущности.
— Кармель, а почему здесь все такие добрые? Никто не хмурится, не злится, а все поголовно улыбаются. Вы их зомбируете что ли? — Неожиданно выдала я, перебивая ее рассказ о новых фасонах этого лета. Свекровь, если и удивилась, то виду не подала.
— Мы все сильны и несем большую ответственность за свои инстинкты. Зачем злиться, когда можно обратиться и ощутить всю свою мощь? Когда можно просто пробежаться до полного изнеможения и душевного равновесия?
Я сразу же вспомнила рассказ Харики о том, как не сладко пришлось моей подруге у себя в деревне. То, что поведала мне женщина никак не вязалось с тем, что я услышала от Кармель и решила уточнить, стараясь не смотреть на Помику:
— А есть те, кто все же страдает от насмешек окружающих?
— К сожалению, есть, — утвердительно кивнула Кармель. — Те, кто не имеет второй сущности и никаких магических способностей, могут попасть не только под постоянные насмешки, но и под изгнание из семьи. Правда такие люди большая редкость и у нас для них существует общественная программа помощи. Мы находим им новое жилье, предоставляем работу по их способностям, а также помогаем вливаться в новую жизнь.
— И что, нет никакой возможности, чтобы у них появилась вторая сущность? — Я решила докопаться до самых корней проблемы, чтобы иметь картину в целом.
— Почему же, она есть, — с готовностью отозвалась свекровь, но ее запал тут же схлынул. — Однако, никто не согласится на такое. Увы. — На мой вопрошающий взгляд, Кармель пояснила. — Нужно, чтобы представитель одного из сильнейших кланов связал себя нерушимым браком с тем, у кого нет животного продолжения. Но, к моему сожалению, это подобно преступлению среди высшего общества и строго осуждается. Таких случаев за все время существования нашего мира было всего два, и то так давно, что влюбленные давно уже почили.