— Здравствуйте, сударыня. Прошу следовать за мной, господин вас примет, — сухим безэмоциональным голосом «поприветствовал» меня дворецкий и размеренным шагом двинулся прочь от двери.
Какой шаблонный привратник. Жалко, не старый, а то аналогия со знаменитым образом чопорного английского дворецкого была бы полной.
Против ожидания, убранство особняка оказалось не просто не шикарным, а практически никаким. Всё тот же белый мрамор, зеркала и некоторое количество барельефов, не претендующих на изысканность. Особенно странно всё это смотрелось в комплекте с чёрным дворецким.
Ощущение схематичности, искусственности буквально пропитывало это место. Белый интерьер хорош в рекламе средств для уборки, но никак не в жизни. И дело даже не в уходе, просто… он мёртвый. Холодный, пустой, безликий. Цвет стен только что сданной хозяину новой квартиры, призванный показать её размеры в выгодном свете. Лист бумаги, на котором будет нарисована чья‑то жизнь.
Так вот, здесь был только лист и никакого намёка на жизнь. И чёрный механический дворецкий не казался живым.
Действительно, странные у этого демона вкусы.
Правда, додумать эту мысль до конца я не успела. Миновав белый холл и поднявшись по широкой белой лестнице, мы попали в длинный белый коридор гостиничного типа, прошли вдоль ряда белых дверей и остановились возле одной из них, ничем не отличающейся от остальных. Распахнув её, дворецкий сделал приглашающий жест, пропустил меня внутрь и закрыл дверь с той стороны.
И снова контраст оказался разительным, будто я прошла не через дверь, а через портал между мирами. Захотелось выглянуть наружу и удостовериться, что белый коридор никуда не исчез.
Это был небольшой и довольно уютный кабинет. Мужской кабинет. Кабинет мужчины, который проводит в этой комнате большую часть всей своей жизни, а не только работает.
Письменный стол, стеллажи вдоль стен, камин. Широкий и даже на вид очень удобный диван, с которого буквально стекала на пол огромная шкура какого‑то буро — серебристого зверя размером с небольшого мамонта, не меньше. На шкуре лежала раскрытая книга и поверх неё какая‑то сложная неоконченная схема, напоминающая гороскоп. На полу у дивана, частично на той же самой шкуре, лежала доска, раскрашенная двуцветными треугольниками, на которой были в прихотливом порядке расставлены изящные резные фигурки; в полумраке я не могла разглядеть, что они изображали, но это здорово походило на неоконченную партию в шахматы.
Хозяина в комнате не было.
Растерянно озираясь, я прошла через кабинет к задёрнутому портьерой окну, намереваясь выглянуть наружу.