Под пристальным взглядом Клема я послушно поднесла стакан к губам и отшатнулась от мерзкого запаха.
— Пей! — угрожающе приказал Клем.
Пойло обожгло рот и, могу поклясться, стало дюйм за дюймом разъедать мой бедный желудок.
— Ну?
— Вкусно, — выдохнула я, почему-то отчаянно желая угодить ему.
— Отлично. Ей понравилось, — крикнул он сидевшему за соседним столиком Флойду.
Закончив петь, к нам подошла Максин.
— Неужели и впрямь это Джинни Бэбкок? — воскликнула она, картинно уперев в пышные бедра руки с неправдоподобно яркими оранжевыми ногтями.
— Привет, Максин. Я не знала, что ты поешь. У тебя здорово получается.
— Спасибо, — равнодушно поблагодарила она. — Клем, милый, зачем ты притащил сюда этого бедного ребенка? Тебе должно быть стыдно!
— У нас свободная страна, — буркнул он.
— Неужели? Не пей эту гадость, — посоветовала она мне материнским тоном. — Она сожжет тебе все внутренности. — И, не дожидаясь ответа, подошла к Флойду, немедленно запустившему ей под юбку руку.
— Ты часто здесь бываешь? — спросила я Клема, чтобы что-то сказать.
— Каждый вечер.
— А родители?
— Никто не может указывать Клему Клойду, где ему бывать и чем заниматься.
Я вспомнила, как мистер Клойд не просто «указывал, чем заниматься», а частенько поколачивал Клема. Наверное, их отношения с тех пор очень изменились.
Максин отошла от Флойда и запела: «Моя боль обернется позором…» Я приканчивала уже третий стакан прозрачного «домашнего пива», когда Клем резко встал и скомандовал: «Поехали!» Чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног, я потащилась за ним к блестевшему, как майский жук, зеленому мотоциклу, надела шлем и тщательно подоткнула под себя юбку. Мы помчались по пустынной неровной дороге, и я была очень разочарована, что она оказалась такой короткой. Перед подъездом Клем остановился и, не выключая мотор, нетерпеливо застучал по рулю рукой в кожаной перчатке. Я не шевелилась.
— Клем?
— Да?
— Ты знаешь?
— Что?
— Что теперь с домиком?
— Стоит на месте. А что? — недружелюбно спросил он.
— Нам было весело там. Я бы хотела…
— Нет!
— Что — нет?
— Тебе там нечего делать. Это мой домик.
— О! — меня словно ударили под дых. Домик всегда был нашим. Разве мы не скрепили когда-то свои отношения кровью? Конечно, я уже четыре года не изъявляла желания побывать там…
— Слезай!
Я спрыгнула и протянула ему шлем. Почему он злится? Я бы разрешила ему поцеловать себя, даже потискать… Может, он болен? Или задержался в развитии? Или, мелькнула страшная мысль, хочет посмеяться над Джо Бобом?
— В следующую пятницу? — спокойно спросил Клем.
— Да!