Деньги решили проблему нищеты. Меня воспитывала бабушка, я никогда не знала ничего, слаще хлеба с сахаром. И вкуснее супа с сосисками по праздникам. Но вот я вырвалась, получив силу, начала зарабатывать. В моем холодильнике появились ананасы, в морозильнике – креветки, а в хлебнице лежал готовый хлеб для французских тостов. И знаете что я поняла, глядя на всю эту феерию вкуса?
Деньги не решили проблему одиночества. Как не было у меня близких друзей, так и нет. Как не было любимого мужчины, так и нет до сих пор, а глупая безответная любовь к Илье не в счет. По сути, деньги не решают ничего. Они позволяют телу чувствовать себя комфортнее, и даже какой-то части души помогают выбраться из отчаяния. Но часть тебя все равно ноет.
На столе нехитрый новогодний ужин. На экране – «Ирония Судьбы», Лукашин пляшет на морозе, Пугачева поет (еще хорошо поет, надо заметить). Коньяк початый – я выпила рюмку, когда прибежала из магазина, чтобы согреться. Чуда не жду, собираюсь праздновать в компании кота и телевизора. Как всегда.
Но вот звонит телефон. Резко, тревожно. Он каждый раз звонит по-разному. Звонки Ильи я могу угадывать мгновенно.
- Да? – Я стараюсь не выдавать волнения.
Но в душе бьется мысль: может, он решил отпраздновать со мной?
- Олесь, - голос напряженный, - с наступающим тебя.
- И тебя, Илья. С наступающим.
- Я тут сказать хотел… я ухожу. С работы, в смысле. Не хочу больше, пойду курьером, а потом как-нибудь.
Я чувствую, как вокруг взрывается весь мир. Наше детище, салон, держащийся на Илье, вдруг оказывается не нужным ему. Курьером… разве заработок курьера сравнится с тем, что мы получали?
- Илюш, давай поговорим после Нового Года, - пытаюсь его урезонить я. – Ты протрезвеешь, и все будет хорошо! Не принимай поспешных решений.
- Нет, Олесь, мы оба устали. Я устал так зарабатывать, ты тоже, наверное. Лида говорит, все возвращается. Я хочу уйти, пока не стало поздно.
- Лида? – тупо переспрашиваю я. – Ты ей рассказал?
- Не волнуйся, она нам не навредит. Но я ухожу.
- К ней, - уточняю я.
- К ней, - соглашается Илья.
Он что-то еще говорит, но я кладу трубку. Это удается не сразу, трясущиеся пальцы не желают воздействовать на сенсор. И я еще слышу слабый голос Ильи. Но, наконец, телефон обрывает связь. Я сажусь на диван и понимаю, что вот он, мой Новый Год. Теперь уже окончательно испорченный.
- Олеся? – Алекс мягко запрыгивает на диван. – Ты чего? Что случилось?
- Илья ушел, - безразлично отвечаю я. – Совсем. К последней клиентке.
Верный Алекс трется мордой и вздыхает. Кажется, скоро его наказание закончится? Или нет? И он меня бросит.