Набрав его номер, я прижала трубку к уху и слушала стук своего сердца. Привет, дядя Энгюс, это Сабрина, я почти год не давала о себе знать, но только что выяснилось, что вы с папой успели снова подружиться до того, как с ним случился инсульт, а еще я только что услышала, что вы были знакомы с его подругой. Не могли бы вы мне сказать, кто она? А то я ничего не знаю. Я у вас единственная – если не считать папу, – кто ничего не знает.
Никто не отвечал. Я выключала телефон, вновь обозлившись и вновь почувствовав себя дурой. Чувствуя, как во мне поднимается гнев, я вставила ключ в зажигание и рванула вперед. Подъезжая к больнице, я все еще слышала голос Мэтти, назвавшего Хэмиша пиявкой.
В тот момент мне показалось, что он слишком жесток. Я могла понять, как папа радовался, гордился тем, что старший брат не забыл его, уехав в Лондон. Конечно, папа всю жизнь смотрел на Хэмиша снизу вверх, превозносил его, для него было честью, что брат взял себе его имя. Но сейчас, когда во мне закипал гнев, я лучше понимала сказанное Мэтти.
Хотел он того или нет, Хэмиш действительно отобрал у брата часть его жизни. Он не только у меня украл того отца, которого я не знала, – хуже, Хэмиш отобрал у Фергюса какую-то часть его самого.
Кэт простилась со мной после обеда – лосось, картофель в чесночном соусе, горох и зеленые бобы, все это приготовила Мел, чудо-повар, она часто угощает нас, используя те овощи, которые удается вырастить на грядках прямо здесь во дворе, и многие пациенты ей помогают, только не ворчливый Макс. Тот ни в чем не желает принимать участия и только жалуется. Напоследок Кэт легонько прикоснулась губами к моему лбу, и мне это понравилось, давно я не получал такой ласки. Когда приходит Джина, понимаю я теперь, она мила и сердечна, но тепла в этом нет. Мальчики Сабрины осыпают меня поцелуями, обнимаются, прижимаются, карабкаются на меня – это я люблю. И Сабрина обнимает меня – чуть ли не по-матерински, все волнуется за меня. Но Кэт – тут я почувствовал связь с ней, почувствовал близость. Я поглядел на нее, ожидая большего, но это, наверное, было бы уж слишком для «нового первого», как мы шутили, нашего свидания. Больше всего в тот момент, когда Ли увозит меня обратно в палату, я страшусь забыть – и завтра снова не узнать Кэт. Сколько раз это уже происходило со мной за этот год, может быть, это же самое событие и происходило, а я забывал его на следующий день или через несколько дней – или через год?
– Монетку за ваши мысли, Фергюс, – шутит Ли, как всегда, заметившая мою озабоченность.