Джимми проводил меня до двери на улицу и прежде, чем открыть ее, обернулся ко мне.
– Иногда он проговаривался, знаете. Ребята, может, забыли, но, уж конечно, они примечали. Между собой мы посмеивались: что это Хэмиш на этот раз затеял? С кем крутит? Обычно когда пропустит рюмочку. Тогда он называл имена, по рассеянности, я думаю. И вроде сам не замечал. Путался, мне кажется, в том, что рассказывал нам, а что нет. Думаю, это его и доконало в итоге.
Я киваю и приклеиваю к губам улыбку: в данный момент никакого сочувствия к отцу я не чувствую.
– Знаете, я только один раз видел его таким счастливым, каким он стал с этой женщиной. Тогда не понял, что случилось, но со временем стал соображать.
– И что же это было?
– Он вошел в паб, приплясывая буквально, всем поставил пиво. «Джимми, – сказал он, обхватив руками мою голову, – сегодня самый счастливый день в моей жизни». И лишь когда в моей жизни случилось то же самое, я понял, что было с ним в тот день. Когда родился мой первый ребенок. Самый счастливый день в моей жизни, я вошел в паб, приплясывая, в точности как твой отец. И тогда я понял, что с ним случилось. Я понял, что в тот день у него родился ребенок. Апрель, примерно тридцать лет назад. Чуть больше тридцати.
Когда я родилась.
– Это правда? – переспросила я, а на губах расцветала уже настоящая улыбка.
– Внуками клянусь! – ответил он, поднимая руку.
И я поверила.
Машину пришлось продать, но зато я познакомился с ней. Груда счетов росла, доходов не было, другого выхода я не видел: на тридцать кусков можно продержаться. Нелегко далось мне это решение – что такое мужчина без машины, но, решившись, я уже не оглядывался. Финансовый консультант без денег, без машины и без клиентов. Меня, понятное дело, уволили первым, но, когда компания рухнула, я нисколько не злорадствовал. Все мы по уши в дерьме. К тому же тем самым прибавилось людей, гоняющихся за той же работой, что и я.
Я продавец, всю жизнь был продавцом, это я умею лучше всего, только это и умею. Сегодня мой первый день в роли продавца машин. Стараюсь настроиться позитивно, однако чувствую себя хреново. Пятьдесят шесть лет, и нет собственной машины, чтобы доехать до места работы – продавать машины. Хозяин пока этого не знает, но быстро догадается, заметив, как я по утрам пыхчу и отдуваюсь, взбираясь на гору от автобусной остановки. Доктор с меня не слезает: высокий холестерин, давление, все плохо, когда же я начну хотя бы делать зарядку. Все плохо – каждый вскрытый конверт несет дурную новость. Я успел стать дедом, и даже маленький Фергюс напоминает мне о том, какой я толстый дедушка, отплясывая на моем рыхлом животе. Хотя бы эти короткие прогулки от остановки и обратно зачтутся мне за упражнение.