Оставалось предположить, что или связники Пеева кем-то предупреждены, или же у доктора имелись иные, одному ему известные способы контактов, и Гешев — автор комбинации — приказал отменить выезды.
Делиус, как и в случае с Эмилом Поповым, строжайше запретил применять к Пееву «третью степень», а без пыток, по мнению Гешева, допросы не дали бы результатов, и Пеева не спрашивали ни о чем. Раза два Гешев приходил в камеру, садился на кровать, угощал сигаретами. Пеев курил свои, и так они и сидели друг против друга, не произнеся за час и десятка фраз.
Уходя, Гешев говорил угрожающе:
— До скорого, доктор! — и едва удерживался, чтобы не ударить Пеева в холодное, спокойное лицо.
На полную дешифровку телеграмм ушло несколько суток.
Начальник отделения криптографии, докладывая результаты, волновался так, что бумажки сыпались из рук.
Полковник Костов скрипнул зубами.
— Это ложь! Вы фальсифицируете, Гешев!
Начальник державной сигурности Павел Павлов покачал головой:
— Успокойтесь, господин полковник. К сожалению, все правильно!
— Но вы понимаете, о ком идет речь? Высшие генералы — Марков, Даскалов, Луков, Лукаш… Никифоров прямо помянут как помощник.
— Делиус знает?
— Еще бы, — сказал Гешев любезно. — Не только знает, но и считает, что генералы готовили заговор. Убийство царя.
Костов был настороже и быстро разгадал, кому и зачем роет яму Гешев. Война складывалась не в пользу нацистов, и при дворе имя нынешнего премьера Богдана Филова, ориентировавшегося на Берлин, приобретало значение одиозное. Князь Кирилл и его супруга, слывшие англофилами, пытались свалить премьера, предлагая Борису III кандидатуры «умеренных» — Муравиева и Багрянова. Царь колебался, и Лулчев, занявший позицию нейтралитета, советовал ему подождать. Делиус и Бекерле, читавшие документы полиции, РО и ДС, как свои, не сидели сложа руки: в свою очередь пытались воздействовать на царя и сохранить Филова у власти. В этой ситуации многое зависело от военных: генералитет не сказал своего слова, а за ним стояла реальная сила — штыки, и, останови Михов и прочие выбор на Багрянове или Муравиеве, песенка Филова была бы спета. Ге-шев, очевидно, получил инструкцию Доктора скомпрометировать генералов и вывести их из «игры». А что, если он, применив пытки, заставит Пеева подписать признание о наличии заговора? Что, если Павлов свяжет воедино имена Даскалова, Лукаша, Никифорова и притянет к ним имя Михова? А заодно руководителей РО? Может так быть?.. Да, конечно.
Костов встал.
— Министр войны информирован?
— Нет еще, — все так же любезно сказал Гешев. — Среди подозреваемых много его друзей, члены Высшего совета, предшественник… Какой же смысл спешить с информацией? Сначала пусть Пеев выложит все, что знает, а потом, сформулировав выводы, Дирекция полиции…