Первому нападающему Грин отсек правую руку, располовинив тем же ударом и выставленный для защиты меч. Второму разрубил подставленный щит вместе с левым плечом. От третьего врага увернулся, уже вдогонку перерубив ему кончиком своего меча ноги чуть выше колен. Четвертый угрожал реальнее всех, уже нанося удар сверху наискосок. Щита не было, в сознании только и мелькнуло молнией воспоминание об особой прочности наручей. Вот левой рукой и отбил тяжелый удар. Рука чуть в локте не сломалась, плечо заныло от боли, но сами наручи выдержали. Мало того, появившаяся при ударе вспышка ненадолго ослепила противника. Хотя от него тут же последовал второй удар, после которого можно было и без головы остаться, но делал он его скорей благодаря своему опыту, чем видя, куда рубит.
От горизонтального удара еле удалось уйти в падении, затем перекатом в сторону. Тем и спасся. Корчащиеся тела подельников помешали врагу нанести третий удар, он замешкался, и Шестопер успел на мгновение раньше. Кончик длинного трофейного меча в руках рыцаря увеличил рот нападающего бандита от уха до уха.
А там и здоровяк, напарник дона Педро, наконец-то добрался до Шестопера. Он оказался великолепным мечником, несмотря на свои габариты. Против него не удалось бы и десяти секунд продержаться. Отступающему с перенапряжением всех сил рыцарю повезло, что к тому моменту штурмовая группа не только блокировала всех остальных злоумышленников, но и городская улица оказалась ярко освещена многочисленными факелами. Двое лучников из тех, которые заняли позиции на крышах окружающих домов, не сплоховали. Стрелы пронзили здоровяку обе ноги, и он не смог даже устоять на них. Рухнул с рычанием на землю, выронив меч, но уже в следующие секунды попытался себя заколоть длинным кинжалом.
Грин вовремя подсуетился, ударом мечом плашмя по голове вырубая врага. От такого удара чаще погибают, чем теряют сознание. Но тип пришел в чувство, когда уже был крепко скован и обезоружен, сразу задергался, бешено вращая глазами, и заорал в пространство перед собой:
— Ты! Тварь! Тебя все равно убьют! За нас отомстят! А тебе — особенно!
Нетрудно было догадаться, к кому он обращался. Но Айзек Молнар решил, что угроза адресована ему, и саркастически хмыкнул:
— Сам ты тварь! А ко мне мстители в колонну по одному давно строятся, но подходят в основном задом! Ха-ха-ха!..
Никто из товарищей по оружию его смеха не поддержал, все еще находились в горячке боя, метались, носили, грузили, вскрывали. Тот же великий волхв, появившийся возле повозок, оглядел тяжелораненых пленных и сразу переключился на оказание помощи тем, кого еще можно было спасти. С ним была команда помощников, среди которых Шестопер с удивлением увидел недавно избитого им знахаря. Передвигался тот легко и проворно, видимо, сумел вылечиться, пока сидел в холодной.