Наследники (Алексеев) - страница 240

Рябов быстро повернул лицо в ту сторону, куда сейчас глядели все: на ослепительно белом горизонте постепенно вырисовывался огненно-яркий, режущий глаз шар, удивительно напоминающий восходящее где-нибудь на юге солнце. Солдат еще не успел разобраться, что это все значит, как по земле, под его ногами, пошли судорожные волны, и в ту же секунду раздался ужасающий грохот, бросивший оробевшего солдата на дно траншеи. Однако любопытство взяло верх над страхом, и Рябов снова выглянул из укрытия. Теперь на том месте, где только-только пылал огненный шар, до самых небес тянулось белое облако, напоминавшее гигантский шевелящийся живой гриб, необъятная шляпка которого непрерывно меняла свою форму. Казалось, невероятной силы вихрь взлохматил поверхность земли, подняв ввысь миллионы тонн пыли. Грозное облако клубилось, двигаясь в сторону укрывшихся в степи войск и наблюдательного пункта.

Все встревоженно переглянулись.

Петр опять посмотрел на полковника, инстинктивно чувствуя, что там, где находится полковник, происходит сейчас самое главное. И тут он услышал, как министр спросил:

— Вы не ошиблись, полковник? — И он указал на радиоактивное облако. — Вам не кажется, что оно приближается к войскам?

— Этого не может быть, товарищ маршал. Прогноз точный. Сейчас повернет…

— Вы в этом уверены?

— Так точно! — ответил полковник, а по его щекам из-под фуражки двумя струйками стекал пот.

Между тем гигантское облако, клубясь и качаясь из стороны в сторону, продолжало двигаться, не меняя направления. Но вот оно остановилось как бы в раздумье, кучерявясь, покрутилось на одном месте и затем медленно стало уходить назад. Полковник вынул из кармана платок и стал торопливо вытирать лицо.

В это же время далеко впереди что-то протяжно и глухо скрежетало, шипело. Петр понял, что это залпы «катюш».

Грохотали орудия и минометы всех калибров. И все слилось в сплошной, лихорадящий землю, приглушенный расстоянием гул. Люди на НП оживились, лица их стали еще более строги и торжественны — наверное, такими они бывали у генералов и офицеров на фронте, в канун большого дела. А Рябов приглядывался к ним и думал: как же много умных, образованных людей занято тем, чтобы в жестокий наш век уберечь родную землю, отвоеванную такой большой кровью у врагов, обезопасить на тот случай, если б нашлись новые охотники до ее великих просторов. Он уже успел выполнить несколько поручений, сопровождая офицера связи, и теперь, очень довольный собой, пристроился возле адъютанта комдива и зорко наблюдал за всем, что здесь происходило. Генерал Чеботарев несколько раз подходил к рации и, передав какие-то приказания, очевидно полковнику Лелюху, снова возвращался туда, где стояли все генералы и маршалы. По радио и телефонам разговаривали шифром, называли кого-то «товарищ двадцатый» или «товарищ тридцатый», и Петру не верилось, будто можно что-либо понять в этакой кутерьме цифр и условных обозначений.