О своей тошноте Александра больше не рассказывала, стараясь скрывать её от матери, но та замечала всё: и внезапную бледность, и плохой аппетит.
— Завтра мы с тобой идём к гинекологу, — «обрадовала» она дочь в одно прекрасное утро.
— Что значит — мы с тобой? — Аля недоумённо нахмурилась, — Вместе, что ли?
— Да, вместе. Вернее, идёшь ты, а я — с тобой.
— Зачем?
— Затем, что ты несовершеннолетняя. Так положено.
— Я не пойду.
— Что значит — не пойду?! — мать сверлила дочь пронзительным взглядом, будто пыталась по глазам считать информацию, — Аля, я хочу знать наверняка, что с тобой происходит!
— Со мной всё в порядке, — девушка угрюмо уставилась в чашку чая, — и никуда я не пойду.
— Доченька… — решив сменить тактику, Вероника Григорьевна участливо положила ладонь на Алину руку, — Послушай меня… Ты ещё очень юная девочка… Ты могла совершить ошибку… Такое бывает, и, поверь, я хочу тебе только добра!
— Мама, ну, хватит! — Александра нетерпеливо дёрнулась, — Послушай, мне надоели твои версии…
— Нет, это ты меня послушай! — голос матери снова стал металлическим, — Послушай, а потом фыркай! Пока мы говорим без участия отца, а ты можешь себе представить подобный разговор в его присутствии…
— Да уж… — девушка усмехнулась, но, тем не менее, тут же замолчала в ожидании монолога матери.
— Пока мы говорим об этом вдвоём… И, если ты расскажешь мне всю правду, я обещаю тебе, что придумаю, как решить эту проблему, если она есть… В противном случае, завтра мы идём к гинекологу… И, если подтвердится то, о чём я пока только догадываюсь, твоя беременность станет достоянием гласности… ты меня понимаешь?!
— Не совсем.
— Аля, прекрати! — мать изо всех сил опустила кулак на стол, — Я повторяю ещё раз! Если всё вскроется в кабинете гинеколога, я не ручаюсь, что эта новость тут же не разнесётся по городу! Она дойдёт до отца! А что тогда будет — ты даже представить не можешь… Даже я не могу этого представить!
— Ну, хорошо… — от слов Вероники Григорьевны Аля вдруг сникла и опустила глаза, — А что будет, если… если я всё расскажу?..
— Тогда я обещаю тебе, что решу все вопросы самым бескровным способом. Только не скрывай, слышишь?!
— Слышу.
— И?..
— Мама… — девушка вдруг покраснела с ног до головы, — Мне кажется, ты права… Я — беременна…
Несмотря на то, что Вероника Григорьевна сама вызвала дочь на откровенность, признание Александры повергло её в настоящий шок. Возможно, женщина до последнего надеялась, что дочь всё-таки рассеет её тревогу, но правда совпала с самыми худшими предположениями.
В первый момент она даже не смогла сказать ни слова, а только сидела, чувствуя, как перехватывает дыхание. Глядя на мать, Аля серьёзно перепугалась, и, сбегав на кухню, принесла той стакан воды.