— Дома. Я не мог прийти. Я и сегодня не мог… нас не должны видеть вместе… И… мы больше не можем быть вместе… какое-то время…
— Не можем… — она эхом повторила за ним эти слова, — Почему?..
— Так сложились обстоятельства… — он глубоко и судорожно вздохнул, — В общем… я должен жениться.
— Жениться?!
…Ей показалось, что земля уходит из-под ног. Ещё днём, услышав принесённую Нелькой весть, в глубине души Анюта почувствовала беду. Она не могла понять, откуда идёт это чувство, но уже осознавала его неизбежность.
…В сгущающихся сумерках заснеженная дорожка была едва различимой, и Аня бежала, скорее, по интуиции, подгоняемая одной мыслью — не видеть его больше никогда! Она была уже в конце аллеи, когда Виталий догнал её, и на ходу заключил в объятия…
…Она плохо понимала смысл его отрывистых фраз, запоминая лишь слова.
Он любит только её… Они обязательно будут вместе, со временем… кажется, он повторял эти слова уже в сотый раз… Он просит его простить… он умрёт, если она не простит его…
— Аня!.. — он тряс её за плечи, когда она вдруг очнулась, будто ото сна, — Ну, скажи что-нибудь! Анечка!..
— Ты… — чувствуя, как силы покидают тело, она пыталась в темноте вглядеться в его глаза, — Ты променял меня на свободу?.. Да?..
— Нет! — он энергично помотал головой из стороны в сторону, — Я пошёл бы в тюрьму… Но я никогда не променял бы тебя на свободу!..
— Тогда на что ты меня променял?!
— Я не менял тебя… Здесь другое.
— Ты женишься… на Сандре?!
— Да, но…
— Её отец тебя отмазал от тюрьмы?..
— Нет, это вообще ни при чём.
— Прощай, — Анюта сделала попытку вырваться из его крепких рук, — не держи меня!.. Отпусти…
— Она беременна…
— Что?!
— У нас будет ребёнок. И только поэтому я не могу сейчас бросить её…
— Этого не может быть…
Вспомнив, как она убирала баню бригадирши, Анюта недоверчиво покачала головой. Хотя… неужели, Виталик встречался с Сандрой уже после того, как расстался с ней?
— Это случилось ещё раньше… — он как будто услышал её мысли, — До тебя. Я ни о чём не знал.
— Не может быть…
— Это правда. Она сказала только сейчас. Её отец пообещал посадить меня за изнасилование. Но я бы не испугался даже этого… просто я не могу сейчас бросить своего ребёнка.
«Этого не может быть…»
Аня растерянно смотрела куда-то вдаль… Выходит, это не Сандра мылась тогда в бане у Михалны…
Впрочем, какая теперь разница.
Мир рухнул…
В нём не осталось больше ничего такого, что могло бы вызвать у неё интерес к жизни…
У неё больше нет Виталика… А, значит, и самой жизни больше — нет.
* * *
— Горь-ко! Горь-ко! Горь-ко! — после тяжёлых траурных дней гости с предельной искренностью предавались свадебному веселью.