— Ну, если ты умеешь с ремесленными духами управляться так же ловко, как и с шумными, то я бы посоветовал идти к мастерам. Полезных духов нынче редко кто приживает.
— Не годится, — мотнул я головой, — Вот зверей приручать могу, да только кому это нужно? И кто подпустит вредителя к своим любимцам или к охотничьим тварям?
— Никто, — согласился дух, — Амулеты делать умеешь?
— У меня всегда с зачарованием были проблемы. Разве что порчу могу навести, но на такие вещи особого спроса нет. Так что в мастерские мне тоже путь заказан.
— А чем вообще занимаются ведьмаки?
— Тем же, что и ведьмы, — пожал я плечами, — портят жизнь людям и нелюдям. Не со зла, конечно, и не потому что ничего другого не умеем, просто слава у нас такая. Ты сам посуди: если к тебе десять человек идут, чтобы на кого‑то порчу навести, и только один — хворобу исцелить, то волей — неволей начнешь больше внимания уделять проклятьям и сглазу, а не целительным наговорам и настоям. Так что год за годом, век за веком, ведьмы все больше занимались именно вредительством. За последние две сотни лет не было придумано ни одного нового ритуала или наговора, который помогал бы людям! Зато новые проклятья или виды летучей чахотки — чуть ли не каждый год создаются.
— Ломать, это тебе не строить, — глубокомысленно заявил Йорхш.
— А вот давай прикинем… Пришел к тебе больной, а ты раз — и вылечил его, он заплатил и убежал довольный. А если к тебе приходит завистливая селянка, чтобы мужа соседки приворожить? — я поднял руку и начал загибать пальцы, — Мужика приворожили, это раз. Потом соседка приходит узнать, что вдруг с ее ненаглядным случилось. Делаем гадание на порчу. Понятное дело, что гадать‑то там нечего, и так все ясно. Это два. Потому нужно с мужа приворот снять. Это три. И тут же соседке, змеюке, отомстить, порчу наслать — красоту попортить, или корову свалить больной…
— И ждать в гости уже соседку, — быстро уловил мысль банник. — Ловко придумано!
— Это не мы придумали, это человечья натура такая, — поправил я его.
— Значит, тебе нужно искать работу там, где вредят людям.
— В убийцы идти? Или в уличные грабители?
— К ним так просто не прибиться. К тому же, как я понял, тебе нужны «чистые» деньги. Честная работа, на которой дозволено вредить людям. И нелюдям…
Вдруг за моей спиной послышались звуки возни, стук кулаков о чье то лицо и звон разбившейся посуды. Достаточно далеко, чтобы не беспокоиться по этому поводу.
— А ну успокоились, оба! — рявкнул вдруг громадный детина, до этого спокойно сидевший у стены чуть правее меня. Он встал, подошел к дерущимся и, казалось, просто положил руки им на плечи.