– Да вы, главное, в душе раскайтесь о содеянном, уже одно это очень хорошо.
– Раскаялся уже, вроде, да совесть все равно мучает.
– Что, уж так нагрешили?
– Да бес попутал. Вот и хотел попробовать исповедоваться. Думал, поможет.
– Первый раз, что ли, на исповедь пришли?
– Первый, – вздохнул он. – И, похоже, последний. Пойду выпью тогда, коли так. Может, и отпустит, – и он развернулся к выходу из церкви.
– Ну уж это вы зря так, – пошла рядом с ним монахиня, сопереживая ему. – Не смог батюшка, бывает. Вы же все равно на исповеди не к нему обращаетесь, а к Господу. Господь грехи прощает.
– А я и не знаю толком, как к Господу обратиться. Думал, батюшка поможет.
– Главное в исповеди – искреннее раскаяние, – сердобольно пояснила ему заботливая монашка, – а в душе при этом должно быть твердое намерение не повторить такого греха.
– Вот я и думал, что батюшка поможет мне правильно раскаяться, – продолжал сокрушаться он, когда они уже вышли из церкви, – сегодня, пока я решился.
– Ну что с вами поделаешь? – волновалась за него монахиня. – Давайте я, что ли, вам помогу. Исповедь я, конечно, не имею права проводить, но как у Господа прощения просить, могу подсказать.
– Серьезно можете помочь? – оживился он.
– Серьезно, – монашка внимательно посмотрела на него и оглянулась. – Но не здесь же. Пойдемте тогда ко мне в келью. Тут рядом. Дело-то серьезное, надо все не спеша провести.
Ни минуты не задумываясь, он согласился, и они пошли в монастырь.
Келья у монашки была небольшая, но уютная, да и сама она располагала к себе своей искренней заботой о ближнем.
– Давайте, чтобы вы меньше смущались, сделаем как в исповедальне, – огляделась монахиня. – Откроем вот так дверцу шкафа. Это будет как бы перегородка между нами, и вы не будете меня видеть. Тогда легче будет общаться с Господом, уйдя в себя. Я же буду вам тихонько подсказывать, задавая наводящие вопросы.
– Да. Мне так будет намного проще, спасибо. Я ведь стесняюсь, честно говоря. Вы же женщина, а грех-то у меня еще тот.
Монашка, между прочим, была вовсе не старушкой. Неясно, что занесло ее в монастырь, по-разному жизнь складывается, но выглядела она помоложе его жены.
– Ну и славно! Тогда начинайте. Говорите искренне и не стесняйтесь. Вы не мне это рассказываете, а Господу, – успокоила она его. – Расскажите, что за грех вы совершили.
– Очень нехороший поступок совершил, – вздохнул он. – Жене изменил. И не просто изменил, а с ее подругой.
– О Господи! – перекрестилась за перегородкой монашка. – Как можно?! Грех-то какой!
– Говорю, бес попутал. Не поверите, в мыслях не было.