— Нина! — закричал он. — Нина!
Она не остановилась, не оглянулась, и он сорвался с телеги, настиг ее у водокачки.
— Нина!
— Ну что еще?
Он обнял ее, поцеловал в губы. Нина прижалась лицом к его плечу. Осторожно, бережно, он отвел плечо, прижал свои ладони к ее щекам, заглянул в глаза. В них поблескивали слезы и отражались крохотные звезды.
Сдержанно шумел Байкал, шелестели листья тополя в привокзальном скверике…
3
Вернулся Артем к причалу поздно. Распряг лошадь, поднялся на ледокол.
— Долго ходишь! — укоризненно сказал Яшка, встретив его. Он рассказал, что красногвардейцев уже распределили. Они с Артемом будут находиться в носовой части корабля у пулемета. Яшка радовался назначению. Он провел Артема к треногому пулемету и, поглаживая рукой длинный ствол, приговаривал:
— Хорошо, Артемка!
— Хорошо-то хорошо, а как стрелять из него будем? Я эту машину первый раз вижу, — Артем присел на корточки возле пулемета.
— Я мало-мало стреляю. Ты будешь патроны подавать.
Возле пулемета за мешками с песком у запасливого Яшки стоял котелок с супом, уже остывшим, в ранце нашелся хлеб и соленый омуль. Поужинали, тут же, за мешками, легли спать и не слышали, как «Ангара» отвалила от причала, без гудка, не зажигая огней пошла в открытое море.
Артему снилось, что он с Ниной едет на телеге по торной полевой дороге, среди хлебов, густых и высоких; дует холодный ветер, и хлеба гудят, как молодой лес, глаза у Нины почему-то темные, как глубокая река, в них дрожат слезы, лицо веселое, она тормошит его за плечо, говорит Яшкиным голосом:
— Вставать надо… Вставать!
Артем спросонок не сразу сообразил, где он и что с ним. Над водой висел густой туман, все укрывая белым сумраком, невозможно было даже понять, наступило утро или все еще тянется ночь.
Красногвардейцы построились на палубе. Командиры прошли вдоль строя, всматриваясь в лица бойцов, потом человек в черном пиджаке, перепоясанном солдатским ремнем, сдвинул на затылок шапку, напрягая голос, чтобы пересилить шум машин «Ангары», сказал:
— Мы идем в тыл белым. Попробуем высадить десантный отряд. Командую десантным отрядом я. Прошу приготовиться к высадке.
Но шли еще не меньше часа. Туман начал редеть, впереди замаячили неясные очертания берега, и ледокол замедлил ход, шума машин почти не стало слышно.
— Шлюпки на воду! — прозвучала команда.
По палубе затопали ноги, заскрипели лебедки, и шлюпки, раскачиваясь на свежем ветру, одна за другой стали падать на неспокойную воду. Опасливо косясь на волны, красногвардейцы посыпались в шлюпки, подгоняемые резкими окриками командира отряда. Артем и Яшка сели на корме, возле рулевого. Пока шлюпка стояла у подветренного борта ледокола, качка ощущалась мало, но, едва вышла на открытое место, волны обрушились на нее с такой неистовой силой, что у Артема перехватило дыхание. Он вцепился в плечо Яшки. Тот лукаво прищурился и понимающе улыбнулся. Артем устыдился своей слабости, убрал руку. Шлюпка то взмывала на гребень волны, то вдруг проваливалась в яму, выше бортов спереди и сзади вставали бугры черной воды. Сердце у Артема падало… Сейчас волны схлестнутся, накроют!.. Но проходила секунда, и шлюпка снова взлетала на волну.