Сидевшие в первых рядах бросились к сцене. Те, кому не было видно, встали со своих мест и тоже пробивались поближе, переспрашивали друг у друга.
— Протез?
— Нет, настоящая стопа. Кажется, чуть короче обычной.
— Обувь ортопедическая?
— Обыкновенные туфли на каблуке!
Известна история, рассказанная греческим историком Геродотом, о воине, отрубившем себе прикованную стопу и бежавшем таким образом из плена, а затем до конца жизни ходившем с деревянной ногой. При раскопках близ итальянского города Капуи археологи нашли бронзовую ногу римского легионера, заменившую, вероятно, утраченную им в сражениях.
Вот в какую глубь веков уходит стремление врачевателей создать искусственные руки и ноги. Уже в средние века протезы делали подвижными, соединяя отдельные их части различными сложными шарнирными устройствами и рычагами. Но даже самый искусный аппарат оставался мертвым, лишенным мышц и нервов — собственного источника движения.
В настоящее время ученые создали искусственные мышцы — миниатюрные электромоторчики, управляющие протезами; широко используют биотоки мышц частей тела, к которым прикрепляются искусственные конечности. Но искусственное есть искусственное, а живое — живое.
Редкий мастер по изготовлению протезов делал Зинаиде Семеновне Жигаловой стопу-туфельку из лучших сортов кожи и дерева с хитроумными ремешками-пристежками. Плакала Зинаида Семеновна над той туфелькой, пока пристегивала, а еще больше — когда училась с ее помощью ходить.
Все прочитала в газетах и журналах про доктора Илизарова и, хотя схожую со своей историю не вычитала, все-таки собралась и поехала в Курган: а вдруг?!
Когда доктор Илизаров осмотрел ее изуродованные ноги, он произнес всего одну традиционную свою фразу: «Здесь можно что-то сделать, надо подумать».
Мне не довелось присутствовать при этом. Но несколькими годами раньше мы сидели с Гавриилом Абрамовичем в его рабочем кабинете. Был тот летний предвечерний час, когда опускающееся к горизонту солнце пронизывает нежаркими лучами все вокруг, оставляя на земле длинные причудливые тени. За окном все казалось живым и теплым: деревья, скамейка, машина с красным крестом, неясные очертания строящегося-комплекса института.
— Видите молодого человека, повисшего на костылях? — спросил он меня. — Рядом мать, молодая и совсем седая. Она привезла его к нам как на последний остров спасения. У сына ампутированы обе ноги. Кожа оказалась неспособной выдерживать протезы. От соприкосновения с ними она истончается и лопается, и снова начинается гангрена. От безвыходности ему предложили ампутировать еще выше и передвигаться с помощью тележки. Представляете: отсекать человека по частям?!