– Такой вопрос. Эти твои…структуры, они управляются и мониторятся разом… ну, на весь фильтр, или там по ячейкам… это… статистику, короче… можно собрать? – Марат был уже совсем "хорош", но мыслил чётко.
Мыш понял. Блин! Вот что называется "замылиться"! А ведь и правда, если скачки концентрации есть, то вряд ли они идут строго в плоскости фильтра, и можно получить их "карту", а если еще учесть время, то и градиенты, направления и резкость изменений концентрации. За такую подмогу и затяг с "Нивой" простить можно. Впрочем, с благодарностью Дима опоздал, друг отключился и был оставлен спать на кухонном "уголке". Такое с ним бывало редко, не чаще двух раз в год, но уж если бывало, то метко, Марат пил до упора и падал по наступлению оного, там где стоял или сидел. Да, посидели хорошо – графин был пуст, закуска тоже не уцелела. Прибрав посуду, Мыш тоже отправился спать – завтра, точнее уже сегодня, всё же среда, а не суббота.
Поутру Марат вытурился на удивление легко: жил он буквально через три дома, и сообщил, что идёт отсыпаться.
– Буржуй я или кто? Имею право!
Вооружённый новыми идеями, затолкавшими головную боль в самый дальний чердак сознания, в лаборатории Дима с утра принялся "разводить кроликов", что по отцовскому выражению, означало переворачивание всего с ног на голову на рабочем месте. Для начала он снял показатели по отдельным узлам фильтра и убедился, что маратова догадка работает. Десятка два из почти тысячи узлов показывали количество "заглотов" во время пятничного и вчерашнего глюков в десятки раз выше среднего, остальные оставались на обычном уровне. Просматривая дифференцированную по узлам статистику он сделал ещё одно открытие – на одном из них в пятницу "чудеса" начались на добрых полчаса раньше основного глюка, интенсивность его работы, незаметная на общем фоне, подскочила в тридцать раз. Используя полученные данные, он составил себе динамический "портрет" неоднородностей, который выглядел просто несуразно. Эти неоднородности, судя по данным, бесстрастно отмеченным контроллером, и тщательно просчитанным Мышом, неторопливо, с черепашьей скоростью, утыкались в фильтр, как бы наползая от крыльчатки. Имея довольно прихотливую форму, напоминающие согнутую колбасу, они обладали совершенно невозможной четкой границей, во всяком случае градиент был ломовой. Создавалось полное впечатление, что в баке водятся невидимые и невыявляемые приборами "мешки" с раствором в разы крепче основного.
– Свет, ты гондон видишь? А он есть! – придвинул аспирантке исчирканную ручкой распечатку с расчётами Дима.- Три раза проверял, с разных концов.