"Слава КПСС", они же "две башни", они же "близнецы" – две одинаковые двадцатидвухэтажки, поднявшиеся над южным выездом из уютного и зелёного "курчатника", с его трех- и пятиэтажными "сталинскими" и более поздними кирпичными домиками, на самом исходе застоя, при Черненко. Имена собственные они получили по трёхметровой высоты красным буквам, составлявшим слова "Слава" и "КПСС" на своих крышах. "Слава", ближняя к их дому башня, по формальному адресу "Ул. Ферсмана, 7", который, правда, никто не помнил, была одним из любимых мест времяпровождения сестёр в детстве. Все секреты огромного дома они знали наизусть, и нередко "тусили" на его плоской крыше, невзирая на все замки и запреты. Через пять минут Светка была на двадцать втором этаже местного "небоскрёба", и, поднявшись по железной лесенке, протиснулась на крышу.
* * *
Дарья, пребывая в одиночестве, думала. С ней это случалось и раньше, её обычная шумная общительность, правда очень редко и ненадолго, могла прерываться периодом угрюмой сосредоточенности. Сейчас предметом её размышлений была школа, в которую она в понедельник пойдёт, как будто бы ничего не случилось. Как и всякая любительница японской мультипликации, рыжая знала, что обыкновенная японская школа, "чуть больше чем наполовину" набита инопланетянами и -тянками, древними божествами, демонами, ведьмами, разнообразными паранормальными сущностями, высокопоставленными офицерами спецслужб и прочим странным народом, в меру своих способностей маскирующимся под обыкновенных японских школьников и школьниц. Насчёт обыкновенной русской школы Дарья не была в этом столь уверена, но инопланетные полиморфные пираты и гостьи из будущего в ней вроде как тоже отметились. К тому же, дашкину школу обыкновенной можно было назвать с немалой натяжкой – физико-математический лицей при знаменитом Физтехе давал подготовку, во всяком случае, по блоку естественных дисциплин, не уступающую таковой у знаменитых "пятидесятисемитов". Но самой оказаться в роли "девочки-волшебницы под прикрытием"… в общем, Дарье было, над чем задуматься.
Выйдя на крышу, Светлана увидела сестру сразу – эффектный тёмный силуэт на фоне сникающего заката, Дарья стояла на краю крыши, одной рукой чуть опираясь на ржаво-красную "А" утыканную разбитыми патронами от когда-то освещавших её лампочек. На подошёдшую сестру рыжая никак не среагировала, и минуту старшая любовалась роскошной кинематографической сценой, усевшись на крышку венткороба – красивое, сильное и свободное существо, без малейшего страха глядящее на семидесятиметровую тёмную пропасть под ногами. Подбородок горделиво приподнят, левая рука отведена назад… картинка, да и только. Жар-птица…