- Охотно верю, - казалось, вздрогнула и изуродованная щека. - Запомните, тот Строганов действительно умер. Из османских земель вышел совсем другой человек, отнюдь не только внешне. Главное же - она правильного католического воспитания. Сочтёт, что венчание и сожительство с вами при живом муже покрыло смертным грехом, легло несмываемым позором на неё и проклятием на нашего сына. Посему моё нежданное воскрешение, тем паче в столь неприглядном виде, не уменьшит её скорбь, а испортит ей всё. Так что увольте, остаюсь в усопших.
- Тогда зачем вы здесь? Хотели сына увидеть? В деньгах нуждаетесь?
- Вы ответили сами на оба вопроса, Иван Фёдорович. К кузену за деньгами обратиться не могу, ибо он не заинтересован хранить моё инкогнито. Вы как никто другой поможете тайну сберечь. К тому же предпочли бы, чтобы ни вчера, ни в будущем я не попадался вам на глаза.
- Сударь! Что вы себе позволяете? - вскинулся фельдмаршал. - Зачем обвиняете меня в низости? Вас не было почти шесть лет! Я искренне горевал о вас, заботился о ваших вдове и сыне...
- Полноте, Иван Фёдорович, - перебил Строганов, чьи учтивые манеры пострадали за годы плена. - Никто и ни в чём вас не винит. Однако, побывав в аду, я разучился поддерживать куртуазные беседы и говорю прямо: до вчерашнего дня ваша жизнь была много проще. И вы не посмеете это отрицать. Поэтому давайте сведём наше общение au minimum.
- Простите... - опомнился князь. - Так что вам угодно?
- Немного. Содержание, паспорт городского обывателя. Со своей стороны обещаю не докучать, за сыном наблюдать издалека и не столь неловко как вчера.
Паскевич честно рассказал, что доверительно управляет финансами Юлии Осиповны, наследовавшей и шишковские, и строгановские капиталы. Только от последних, умело вложенных ещё при покойном государе Павле Втором, доход превышает два мильёна рублей в год.
- Столько не надобно, но слышать отрадно.
- Простите, но я не смогу достать мильён наличными. Оттого, что я распорядитель, не вправе же забирать деньги как заблагорассудится. Пятьсот тысяч, не более.
Новые российские рубли, введённые взамен обесцененных Пестелем, получили большую крепость, нежели в александровские времена. Посему полмиллиона - весьма изрядная сумма.
Оговорив самые животрепещущие темы, бывшие сослуживцы несколько успокоились. Фельдмаршал рассказал о неожиданной опале. Оказывается, и камарилья регента, и думское большинство вдруг начали опасаться Паскевича, способного поднять и повести за собой войска, как случилось при отправке Шарлотты в монастырь.
- Потому что нет войны, Иван Фёдорович. Годков-то вам сколько?