– С Дженни Брук? С той, у которой мозг с горошину? – иронизирую я.
– Именно.
– Почему, в чем причина?
– Дженни пытается отобрать у нее роль. Зараза все утро крутилась возле Лестрейда, в итоге этот слабак внес ее в список претенденток, пообещав пропиарить ее Рейнольдсу.
– Думаешь, ее возьмут?
– Сто процентов.
– Брось, Хоуп. Дженни не умеет играть. Марк сам забраковал ее еще в сентябре, когда она пробовалась на роль в местном спектакле, а тут…
– Господи, Кэтрин, очнись! – раздраженно выпаливает Хоуп. – Мужчинам вроде Рейнольдса по барабану на способности телок, вроде Дженни Брук. Ты либо обладаешь божественным даром и выглядишь, как Джейн Эйр, либо бездарность, но с сиськами Памелы Андерсон.
– Что ты имеешь в виду?
– Что Эван Рейнольдс с удовольствием трахнет эту тупицу, невзирая на ее профнепригодность.
Трахнет? Я морщусь от отвращения. Неужели в этом и заключается цена истинной славы? Не верю.
Рейнольдс – талантливый именитый режиссер, чьи фильмы ежегодно собирают различные награды, и он не станет настолько бездарно разбрасываться ролями. Я видела его работы, все до единой. Дженни Брук совершенно не годится под созданные им образы.
Однако каков же аферист этот Марк! Наплел мне про какие-то там вершины, а сам втихаря продвигает эту никчемную курицу! Мои губы сжимаются в тонкую линию.
Посмотрим, что он мне скажет.
* * *
Я застаю Марка за чтением какой-то литературы, и мне приходится постучать, чтобы обратить на себя его внимание.
– А, Кэтрин. Привет, проходи! – Его лицо озаряется улыбкой. – Я как раз собирался поговорить с тобой.
Что?
– О чем? – вырывается у меня прежде, чем я успеваю поздороваться с ним. – Добрый день.
– Добрый, присаживайся.
Я выдвигаю стул и сажусь за парту.
– Вчера я созванивался с Реем – агентом Эвана Рейнольдса, – рассказывает мне он. – Ты, наверно, не в курсе, но на днях я выслал ему записи наших с тобой репетиций, и ты не поверишь – он в полном восторге от тебя, Кэтрин!
О Иисус!
Мой желудок делает тройное сальто, а голос застревает в горле.
– Вы шутите? – хриплю я.
– Нет, нисколько, – смеется Марк. – Я знал, что у тебя получится.
Получится?
– То есть меня взяли? – судорожно уточняю я, застыв в позе парализованного лемура.
– Пока еще нет, но, исходя из своего опыта, могу сказать тебе, что одобрение агента – это девяносто процентов успеха.
– О боже.
Лестрейд хохочет.
– Вижу, тебе не верится?
– Немного да.
– Я понимаю. Первая работа всегда самая волнительная.
– Работа… звучит так, словно Рейнольдс уже согласился.
– Он согласится, Кэтрин. Поверь мне. На твоем месте я бы потихоньку начал паковать чемоданы. Время пролетит незаметно.