Залпом осушив стакан, Марта бросает на меня долгий пытливый взгляд и усмехается.
– Я видела статью в «Пост», – заговаривает она вновь, обманчиво мягким тоном. – Видела, как вы оба позировали перед камерами, изображая пылких любовников. Как ты считаешь, Кэтрин, каково было мне читать заголовок «Роберт Эддингтон женится»? Каково было сознавать, что убийца моей дочери счастлив?
– Он не счастлив, – угнетенно бормочу я. – Он очень переживает.
– Переживает? – фыркает испанка. – Не смеши меня, девочка. Этот эгоистичный монстр заботится лишь о своей собственной шкуре! – прикрикивает на меня она, выплеснув наконец всю свою злобу.
Да что эта истеричка вообще знает о его «шкуре»? Что она знает о нем?
У меня заканчивается терпение.
– Он не монстр, – хриплю я, глянув на нее исподлобья. – И ему тоже тяжело, поверьте.
– Неужели? – Марта открывает рот, чтобы добавить еще что-то, но осекается. – Сколько тебе лет?
– Девятнадцать.
– Юная и наивная… – она сочувственно качает головой. – Он уничтожит тебя, глупенькая. Разжует и выплюнет.
– Нет, никогда.
– Он ничтожество, Кэтрин, пойми! – в ее черных глазах бушует огненное пламя. – Будь моя воля, я бы давным-давно засадила этого негодяя за решетку, чтобы он не разгуливал на свободе в обличье добропорядочного гражданина! Он обязан поплатиться!
– Да он и так расплачивается, Марта! – в отчаянии реву я. – Вот уже шесть гребаных лет он ни на минуту не забывает ни о ней, ни о своем неродившемся ребенке!
– Своем? – прыскает женщина, заставляя мои внутренности содрогнуться. – Подонок льстит себе.
Что?
Я вскакиваю с места и вопросительно смотрю на нее.
– Что вы сказали?
– Это был не его ребенок, – хладнокровно сообщает она.
Не его?
Мои мысли лихорадочно скачут, в горле колотится пульс, и ощущение такое, будто меня накрыло цунами.
– Она изменяла ему?
– Не неси чушь! – вспыхивает Марта. – Мануэла была самый чистой, самой порядочной девушкой на свете!
– Которая изменяла ему, – настаиваю я, закипая от бешенства.
– Она не изменяла! – огрызается женщина, залившись багровой краской. – Эддингтон превратился в настоящее чудовище! Мучил ее, подозревал! Что ей оставалось делать? Тот парень, Дилан, он стал для нее отдушиной, спасением от той демонической страсти, которая превращала ее жизнь в ад!
Господи Иисусе, как драматично!
Я с трудом удерживаюсь от ехидного смешка.
– И что же помешало ей выбраться из этого ада?
– Эддингтон сделал ей предложение.
Я морщусь.
– И она приняла его?
– Да.
– Почему?
– Потому что любила!
– Любила и спала с другим?
Абсурд.
– Она запуталась, – виляет Марта. – Забеременела и не успела разорвать помолвку.