– Хорошо, дружище, выздоравливай! И ни о чем не беспокойся. Твое детище в надежных руках.
– Ага, в руках человека, выдающего венок за креативную композицию, – подкалываю его я.
Чертыхнувшись, Брюс посылает меня к дьяволу и дает отбой.
Я хмурюсь. Вот она – истинная любовь подчиненных…
– Опять встал? – укоряет меня вошедшая в палату Кэтрин. – Господи, какой же ты несносный! – ворчливо добавляет она, на ходу сбрасывая с себя пальто.
– А ты, я гляжу, вжилась в роль назойливой наседки?
– Не паясничай, – она бросает короткий взгляд на тумбочку и разочарованно дуется. – Ты не выпил лекарства?
Дерьмо.
– Нет. А надо было?
– Роберт, – она делает глубокий вдох, по-видимому намереваясь разразиться грозной тирадой, но я вовремя привлекаю ее к себе и нетерпеливо впиваюсь в ее изогнутые от недовольства губы.
Черт, как же я соскучился по ней! По ее обнаженным изгибам, хриплым стонам, предвещающим ее скорый оргазм, разметавшимся по подушке каштановым локонам, по ее влаге, запаху…
Проклятие, я хочу ее! Хочу сейчас…
Обвившись вокруг ее классной, упругой задницы, я соединяю наши бедра так, чтобы она наконец оценила всю степень моего желания и подыграла мне. Но внезапно Кэтрин неуклюже задевает локтем мое обмотанное бинтом плечо, и я вздрагиваю.
– С-с-с!!!
– Ой, прости! Больно?
– Нет, ерунда, – лгу я, порываясь продолжить начатое, но она непоколебимо ставит перед собой блок и отстраняется.
– Вот видишь? А все потому, что ты упрямишься принимать обезболивающие!
Я закатываю глаза. Ну начинается! Строгий учительский тон, материнские наставления, сварливые замечания! Она что, усыновила меня вчера?
– На, пей, – она сердито вручает мне два пластиковых стаканчика с таблетками и водой. – Иначе я позову доктора Мэддена и наябедничаю на тебя, понял? Тогда тебя точно не выпишут.
Какого…
– Ты угрожаешь мне? – оскорбленно тяну я, сунув в рот сразу три здоровенные пилюли.
– Да, пей, – нагло заявляет мне эта малявка. Я послушно запиваю лекарства водой и отдаю ей пустые стаканчики.
– Все? Довольна?
– Почти. Теперь ложись в постель, тебе нельзя напрягаться.
Неожиданно ей самой становится смешно от нелепости данной ситуации, и мы оба начинаем хохотать.
– Знаешь, если доктор меня сегодня не выпишет, я в любом случае трахну тебя прямо здесь, на этой инвалидной койке, – с угрозой произношу я, укладываясь поперек кровати. – Ну или в туалете. Как тебе?
Кэтрин подбирает с дивана пакет с эмблемой «Старбакса» и ехидно усмехается.
– Не надейся. У тебя рука болит.
– А при чем тут рука? Для того, чем я предлагаю заняться, достаточно моего члена. Мне даже необязательно шевелиться. Просто сядешь на меня верхом, и все.