Я решила пожить отдельно, собрала кое-какую одежду, но не всю…
Надеюсь, ты поймешь и не станешь преследовать меня. Поговорим позже, когда я успокоюсь.
Кэтрин».
Вот дерьмо.
С трудом верится, что все это происходит по-настоящему.
Впрочем, чего я от нее ждал? Я должен поговорить с ней.
Куда она могла пойти? Может, к моим старикам?
– Алло, мам.
– Привет, сынок!
Стараюсь смягчить тон.
– Кэтрин случайно не у вас?
– Кэтрин? А что? Она пропала?! – этой женщине достаточно секунды, чтобы навести смуту.
– Нет. Вернее, мы немного повздорили, и она убежала.
– Она наверняка в академии, Роберт. Поезжай туда и попробуй с ней помириться.
Какой полезный совет! Но я, блин, не хочу заезжать в академию! Я убью Лестрейда, попадись он мне ненароком. И мне нужно знать, где именно она остановилась.
– Ты права, мам, – соглашаюсь я, чтобы отделаться от нее. – Счастливо.
Я подзываю Тони.
– Срочно достань мне адрес Селест Гранди. Она раньше работала в ED Group.
– Хорошо, сэр.
– Я приму душ – и поедем.
Захожу в ванную, включаю воду.
– И попроси миссис Кларк принести обезболивающее. Башка раскалывается.
* * *
К вечеру Тони удалось-таки разузнать, куда укатила моя несчастная девочка. Господь сжалился надо мной, и местом укрытия оказалось съемное жилище Селест Гр анди.
Поднявшись на третий этаж, я долго собираюсь с духом, прежде чем позвонить в квартиру 16.
С той стороны доносится шарканье ног, возня, и спустя пять мучительных секунд на пороге возникает худенькая рыжеволосая девушка.
– Добрый вечер, – вежливо здороваюсь я, одарив ее своей лучезарной улыбкой.
– Мистер Эддингтон… – она краснеет.
Ага, он самый.
– Кэтрин здесь? – спрашиваю я и, не дождавшись от нее приглашения, нагло ступаю в коридор.
– Э-м-м, да… она… Кэт? – робко окликает ее Селест, не сводя с меня любопытного взгляда.
– Что? – Кэтрин неохотно вышагивает из комнаты.
Я внимательно изучаю ее лицо, на нем ни намека на радость. Небось готова меня убить.
– Нам надо поговорить. Наедине.
Селест оставляет нас вдвоем, и тогда я решительно подхожу к Кэт, но она брезгливо отшатывается назад и морщится.
– Зачем ты пришел? Разве ты не видел мою записку?
– Видел. Она мне не понравилась.
– Она и не должна была…
Пробую дотронуться до ее плеча. Она отдергивает руку и становится дальше.
– Не прикасайся ко мне.
От нее веет таким холодом и неприязнью, что я моментально забываю обо всем, что намеревался сказать ей, поскольку сейчас она кажется мне абсолютно чужой и я ей противен.
– Прости меня. Я был так пьян и зол, что не отдавал себе отчета…
– Угу, я заметила, – презрительно фыркает она, разглядывая верхушки своих пушистых тапочек.