- Вот ты и питайся своим растительным, если оно тебе нравится. А ко мне не лезь. Для нас удовольствие многим доставляет курить, пить, за столом хорошим посидеть. Принято так у нас, понимаешь? Принято!
- Но всё, что ты назвал, плохо и пагубно.
- Плохо? Пагубно? Если гости ко мне на торжество придут, за стол сядут, а я им: "Вот орешков погрызите, яблочко скушайте, водички попейте и не курите", - вот тогда будет плохо.
- Разве самое главное, когда с друзьями собираешься, за стол сразу садиться, пить, есть и курить?
- Главное или нет, неважно. Так принято во всём мире, всеми людьми. В некоторых странах даже блюда есть как бы ритуальные, индейка, например, жареная.
- Не всеми людьми и в вашем мире это принимается.
- Пусть не всеми, но я-то живу среди нормальных.
- Почему ты считаешь окружающих тебя наиболее нормальными?
- Потому, что их большинство.
- Это недостаточный аргумент.
- Для тебя недостаточный, потому что тебе объяснить невозможно.
Злость к Анастасии у меня стала проходить. Я вспомнил, что слышал о лекарственных препаратах, о врачах-сексопатологах и подумал: Если она как-то навредила мне, то врачи смогут исправить положение, - и сказал:
- Ладно, Анастасия, договоримся так, я на тебя больше не злюсь. За прекрасную ночь тебе спасибо. Только ты больше сама не избавляй меня от моих привычек. А с сексом я поправлю дела с помощью наших врачей и современных лекарств. Пойдём купаться.
Я направился к озеру, любуясь утренним лесом. Снова стало возвращаться хорошее настроение, а она на - тебе! Идёт сзади и говорит:
- Не помогут тебе лекарства и врачи. Чтобы вернуть всё, как было, им необходимо будет стереть из твоей памяти произошедшее и то, что ты чувствовал.
Я, опешив, остановился.
- Тогда ты всё верни.
- И я не могу.
Снова чувства бешеной ярости и страха овладели мной.
- Ты... Ты наглая. Нагло вмешиваешься и коверкаешь жизнь. Значит, гадости делать ты можешь! А как исправить - не могу?
- Я не делала никаких гадостей. Ты ведь так хотел сына. Но прошло немало лет, а сына у тебя нет. И никакая женщина из твоей жизни уже не родила бы тебе сына. Я тоже захотела от тебя ребёнка и тоже сына. А я могу... Так почему же ты заранее беспокоишься, что тебе будет плохо? Может быть, ты ещё поймёшь... Не бойся меня, пожалуйста, Владимир, я совершенно не вмешиваюсь в твою психику. Это само произошло. Ты получил то, что хотел.
Ещё мне очень сильно хотелось бы избавить тебя от хотя бы одного смертного греха.
- Какого это?
- Гордыни.
- Странная ты. Философия твоя и образ жизни нечеловеческий.