— Не делай этого со мной, — печально прошептала она.
Ее плечи снова напряглись. Лицо стало напряженным.
— Не делать чего? — мой голос дрогнул.
В примерочной было слишком тихо. Звуки ее дыхания казались слишком громкими. Интимность, которой я не ожидал, вспыхнула именно в этот момент.
— Не заставляй меня говорить, что я вижу.
Я хотел услышать ее ответ больше чем что-либо. Возможно, несколько эгоистично с моей стороны заставлять ее проходить через это. Особенно после того, как она так мило меня об этом умоляла, но все же это нужно сделать. Она должна знать, что в этом зеркале кроется нечто гораздо большее. Что-то, за что такие мужчины, как я, готовы были бы отдать все.
— Расскажи мне, что ты видишь, — повторил я свою просьбу.
По ее щеке скатилась слезинка, унося вместе с собой кусочек моего сердца.
— Я вижу девушку, которая не может сделать счастливым своего мужа. Вижу стареющую женщину, которая хочет быть красивой, как те девушки, которых хочет ее муж, — вниз покатилась еще одна слеза. — Я вижу незнакомку, чей муж не прикасался к ней уже больше года, потому что она слишком отвратительная.
И прежде чем я сумел остановить ее, она рванулась к двери. Я быстро схватил ее за руку и потянул обратно. Она врезалась в меня и разрыдалась у меня на груди. И хотя знал, что это неправильно, я развернул ее в другую сторону от зеркала и обнимал, пока она плакала.
Я зарылся лицом в ее волосы и глубоко вдохнул. Ее запах наполнил мои легкие и я понял, что я самый низкий из всех самых низких людей в этот момент. Она стоит здесь и у нее нервный срыв, а я стою, и, пользуясь моментом, эгоистично вдыхаю ее запах.
Просто чудесно ощущать ее в моих руках. Мне никогда не захочется отпускать ее, но я должен. Она не моя, чтобы удерживать ее. Никогда не будет моей.
Я повернул голову набок, пока держал ее, и посмотрел на наше отражение в зеркале. Мы тесно прижались друг к другу, пока она цеплялась за меня. Она прекратила плакать, но все еще крепко держалась за меня. Мой взгляд медленно прошелся по ее длинным светлым волосам вниз по всему ее телу. И тогда я увидел его.
Отвратительный черный синяк на ее предплечье — совершенно точно отпечаток пальцев, повредивших ее красивую кожу. Глубоко во мне вспыхнул гнев, которого я никогда до того не испытывал. Отстранившись и забыв обо всех пролитых ею слезах, я коснулся ее руки на месте синяка и она вздрогнула.
Я посмотрел ей в глаза, чтобы увидеть реакцию, но не увидел ничего. Вместо этого я смотрел в покрасневшие глаза, полные боли и смущения.
— Кто это сделал? — задал я вопрос, и еще раз провел пальцем по синяку.