— Приходи вечером, когда закончишь, — говорю.
Сами что-то напевает и отзывается:
— Хорошо. Может быть, замаскироваться? Надеть черный плащ и маску?
Она приходит за полночь, и от нее разит марихуаной.
— Будешь? — вынимает из кармана самокрутку.
— Нет, спасибо.
— Как хочешь. — Плюхается на свободную кровать. — Так что за страшная тайна?
— Я потеряла девочку.
— Потеряла?!
— Дочь моего жениха, Эмму. На пляже в Сан-Франциско. Думаю, ее похитили, и эти люди здесь, в Коста-Рике. — Не рассказываю Сами, насколько зыбка версия о злоумышленниках в желтом «фольксвагене» и умалчиваю о том, что это моя последняя надежда. Может быть, самое необходимое сейчас — человек, который поверит.
— Плохая шутка, — говорит Сами. — Ну же, брось.
— Это не шутка. — Кладу на матрас два портрета.
— Черт, да ты и в самом деле меня не разыгрываешь!
— Видела этих людей?
— Кажется, нет.
— Точно? У парня на груди татуировка в виде волны. Среднего роста, мускулистый, один зрачок больше другого. А она — худая крашеная блондинка. И как будто слегка не в себе.
— Каким образом с ними связана доска Билли Розботтома?
— Эти двое были на Ошен-Бич в тот день, когда исчезла Эмма. А доска с золотой лягушкой принадлежит парню с разными зрачками.
У Сами глаза лезут на лоб.
— Поверить не могу. Похищение. Совсем как в кино.
Подруга ненадолго замолкает.
— Знаешь, серфингисты все стоят друг за друга. Поэтому лучше смотри в оба и пока помалкивай. Я тебе помогу. Поспрашиваю насчет доски.
— Спасибо. И еще кое-что… Не знаю, где искать. Сто раз просматривала карту Коста-Рики и окончательно растерялась.
— Нужно поговорить с Дуайтом, барменом из «Розового пеликана». Он живет здесь уже двадцать лет и знает всю страну вдоль и поперек. Я вас познакомлю.
— Чрезвычайно обяжешь, Сами…
— Слушай, я проголодалась. У тебя что-нибудь есть?
— Бананы, печенье, арахисовое масло, хлеб и чипсы.
— Просто склад здоровой пищи, — смеется Сами. — Не откажусь от сандвича с бананом и арахисовым маслом.
Столик у окна служит мне кухонным (на нем стоят кофеварка и спиртовка), делаю на нем два сандвича. Моя помощница посыпает свой сандвич чипсами.
— Когда-нибудь была в Грейсленде[15]?
— Нет.
— А я ездила пару лет назад. Забавно, но это вовсе никакой не особняк. Самый обычный дом, только большой. И мебель дурацкая. Зато напротив есть ресторан, где подают сандвичи с арахисовым маслом и печеными бананами. Они просто сногсшибательно хороши; два съела сразу, а третий взяла с собой. Стоит махнуть в Грейсленд лишь затем, чтобы наесться сандвичей.
Арахисовое масло очень вкусное, наконец-то я начала питаться регулярно. Оттягиваю пальцем пояс шортов и замечаю, что они начали сидеть плотнее, хотя до своего нормального веса еще есть и есть. Все твердили мне о необходимости жить дальше, а я упорно считала людей неправыми. Думала, будто невозможно жить дальше, пока Эммы нет со мной. Как выяснилось, у моего тела по этому поводу собственное мнение.