|
| However, by dint of beating about a little in the dark, and now and then knocking up a peaceable inhabitant to inquire the way, we at last came to something which there was no mistaking. | Как бы то ни было, но порядком поплутав во мраке, стаскивая по временам с постели кого-нибудь из мирных здешних жителей, чтобы справиться о дороге, мы наконец без расспросов вдруг поняли, что очутились там, где надо. |
| Two enormous wooden pots painted black, and suspended by asses' ears, swung from the cross-trees of an old top-mast, planted in front of an old doorway. | У ветхого крыльца стояла врытая в землю старая стеньга с салингами, на которых, подвешенные за ушки, болтались два огромных деревянных котла, выкрашенных черной краской. |
| The horns of the cross-trees were sawed off on the other side, so that this old top-mast looked not a little like a gallows. | Свободные концы салингов были спилены, так что вся эта верхушка старой мачты в немалой степени походила на виселицу. |
| Perhaps I was over sensitive to such impressions at the time, but I could not help staring at this gallows with a vague misgiving. | Быть может, в то время я оказался излишне чувствителен к подобным впечатлениям, только я глядел на эту виселицу со смутным предчувствием беды. |
| A sort of crick was in my neck as I gazed up to the two remaining horns; yes, TWO of them, one for Queequeg, and one for me. | У меня даже шею как-то свело, покуда я рассматривал две перекладины - да-да, именно две: одна для Квикега и одна для меня! |
| It's ominous, thinks I. A Coffin my Innkeeper upon landing in my first whaling port; tombstones staring at me in the whalemen's chapel; and here a gallows! and a pair of prodigious black pots too! | Не дурные ли это все предзнаменования: некто Гроб - мой хозяин в первом же порту, могильные плиты, глядящие на меня в часовне, а здесь вот -виселица! Да еще пара чудовищных черных котлов! |
| Are these last throwing out oblique hints touching Tophet? | Не служат ли эти последние туманным намеком на адское пекло? |
| I was called from these reflections by the sight of a freckled woman with yellow hair and a yellow gown, standing in the porch of the inn, under a dull red lamp swinging there, that looked much like an injured eye, and carrying on a brisk scolding with a man in a purple woollen shirt. | От подобных размышлений меня отвлекла веснушчатая рыжеволосая женщина в рыжем же платье, которая остановилась на пороге гостиницы под тускло-красным висячим фонарем, сильно напоминавшим подбитый глаз, и на все корки честила какого-то человека в фиолетовой шерстяной фуфайке. |