Крепость (Алешковский) - страница 237

– Иван Сергеевич, я вас дожидаюсь. Тут такое дело, Нину выписали немного раньше, они полчаса как уехали домой. Я сказал, что вы приедете встречать, но они ждать не смогли, сами понимаете, такое дело.

Мальцов кашлянул в кулак, посмотрел Димке в глаза.

– Спасибо, что дождался. Я понимаю, ребенка надо поскорей отвезти домой. Ты вот передай, – протянул ему пакет, – там памперсы, пригодятся.

– Конечно, Иван Сергеевич, но, может, всё-таки сами зайдете? Девочка такая малюсенькая, Павлой назвали!

– Павлой… мы вроде договаривались назвать Лизой, если будет девочка.

– Так Нина сказала, по святцам вышла Павла.

– Не замечал раньше, чтобы Нина святцы в руки брала. Имя, конечно, красивое, почти Паола, модное, не знаешь? Нет, сегодня не зайду, у меня дела, надо успеть всё сделать, в другой раз зайду.

Понимая, что выглядит полным идиотом, развернулся и пошел к выходу и очень был благодарен парню, что тот не стал его догонять. Сел на кругу на автолайн, доехал до центра. Автобус в деревню отправлялся через три с половиной часа. Чтобы убить время, перешел мост, завернул по набережной к бортниковской гостинице, там в баре всегда наливали. Взял сто грамм и салат оливье, но чуял, одной дозой дело не ограничится. Спас его неожиданно возникший рядом со столиком бортниковский заместитель Николай.

– Иван Сергеевич, вот удача! Мне шеф приказал вас найти, на ловца и зверь бежит. – Присел рядом. Мгновенно оценил заказ и не смог сдержать усмешку: – Поправляетесь?

– Праздную. Дочь родилась, Павлой назвали.

– Вот здорово! Надо бы отметить! Едем к шефу, он сейчас на комбинате и как раз свободен.

– Чего я ему потребовался, не знаешь? – Мальцов выпил водку разом, выдохнул.

– Салатиком закусите, Иван Сергеевич, – жалобно проворковал Николай.

– Не лезет, сыт.

– Отлично понимаю, Иван Сергеевич, тогда вперед, машина у черного входа, мы через кухню, – затараторил Николай. – Я заходил насчет банкета, депутат из Москвы приезжает, вечером надо принять по-нашенски, ну, понимаете?

– Пал Палыч?

– Нет, другой, человек новый – силовик, мы с ним не так еще тесно знакомы, нельзя ударить в грязь лицом.

– Слушай, а Бортников нальет? – нагло спросил Мальцов. – Мне эта доза ненадолго.

– Сами знаете, у нас за этим дело не станет, – произнес Николай и поглядел на него с каким-то нескрываемым восхищением, как прапорщик на загулявшего генерала.

31

Разъездной бортниковский «мерседес» плыл по деревским улицам, разбитая в хлам дорога в салоне почти не ощущалась. В окошке качалось затуманенное небо, ряды занесенных снегом крыш под горой чуть пульсировали сквозь сетку голых ветвей деревьев, которыми были обсажены газоны по бокам главного проспекта. Улицы и тут были пустынны, в городском автобусе сидели одинокие пассажиры, лишь двое школьников на задней площадке прилипли к стеклу, провожая белый пятисотый, известный всему городу, на их лицах застыло нескрываемое восхищение. «мерседес» заурчал, идя на обгон, быстро обошел тяжелый автобус и рванул к мосту через реку. Мальцов поежился, накатившая печаль давила на плечи, заставив сползти поглубже на кожаном диване, забиться в самый угол огромного салона. Затемненные стекла надежно защищали от чужих глаз, но чувство неловкости не покидало его. Он с горечью подумал: «Попался…»