– Когда она родится и чем её кормить? – по-русски спросила Анна.
– Скоро, приблизительно через одну четверть твоего гормонального цикла. Кормить – чем хочешь.
– А как она будет выглядеть?
– Она примет такой облик, какого хочешь ты. Она твоя и будет жить от твоего поля. Лаатти – облигатный симбионт. Оставшись без хозяина, лаатти через одну шестую часть твоего гормонального цикла умрёт.
– Понятно, – Анна спрятала шарик за пазуху. – Поэтому вы и не даёте лаатти чужим?
– Да. Только тебе, коннект-партнёр. Пора…
– Прощай, сестра, – Анна по обычаю джаргишей прижалась лбом к её груди – слева, где сердце.
Тай прикоснулась кожистым ртом к её губам и тихо ответила:
– Мааштх, джаргиа.
_ _ _ _ _
2. Конец пути
Грумбридж-один, Земля Брандуса, Теллур – фактически полуобитаемая планета. Он обращается вокруг своего нежаркого солнца на среднем расстоянии 0,509 астрономической единицы, по вытянутой орбите с эксцентриситетом 0,24. В апоастре на всей планете зима, в периастре13 – лето. Но так как наклонение оси Теллура 28 град. 11 мин. и моменты солнцестояний с точностью до 5 теллурийских суток совпадают с моментами апоастра и периастра, климат на севере и юге Теллура резко различается. Одному полушарию – южному магнитному – повезло. Зимой в нём астрономическое лето, полушарие обращено к звезде и получает от неё максимум доступного света и тепла; летом, когда Теллур подходит к звезде Грумбриджа чересчур близко, южное полушарие отворачивается от неё, спасаясь от избытка энергии. В южном полушарии вполне пристойные условия от тропиков до полюса, и оба южных материка с островами заселены до плотности муравейника. В северном же в середине реального лета – летнее солнцестояние, и океан вскипает, а в середине зимы – солнцестояние зимнее, и океан промерзает почти до дна. В северном полушарии обитают лишь микроорганизмы, лишайники, покрывающие разноцветными пятнами скалы, некоторые членистоногие да инфлюэнца Вселенной – вездесущие хомо сапиенсы, соорудившие под одним из полярных плато ксенологичесrую станцию.
Сейчас, в середине зимы и полярной ночи, всё здесь, кроме километровой чечевицы «Веспера», было покрыто льдом, наросшим осенью, в сезон дождей со снегом и градом. Скалы, причудливо разрушенные дикими перепадами температуры, превратились в ёлочные игрушки, сверкающие в свете грандиозного полярного сияния.
А ведь и впрямь – скоро на другом конце планеты во всех теллурийских странах начнётся период зимних праздников, приуроченных к самому длинному дню года и наступающему через пять дней после него апоастру – минимуму солнечного диска, после которого солнце вновь начнёт расти, возвещая поворот к лету.