– Джавид Саар приезжал еще после этой встречи?
– В оставшиеся две недели, что я работал в «Конкан хиллс», – нет.
– Приходилось вам слышать, чтобы д’Круш или кто-то из его гостей упоминал имя Махмуда Азиза?
– Нет.
Зазвонил мобильный Дикона. Несколько минут он слушал, что ему говорят, потом отключил связь.
– Думаю, на сегодня достаточно, – подвел он итог. – Спасибо за помощь, Дипак. У меня остался лишь один вопрос: вам известно, кто убил англичанина, разыскавшего вас в Дхарави?
– Думаю, кто-то из людей Анвара Масуда. Они искали меня и убивали всех, кто попадется под руку.
– Он был моим агентом. Хороший парень.
– Примите соболезнования, – сказал Мистри.
Они обменялись номерами телефонов на случай, если понадобится связаться. Боксер проводил Дикона до машины.
– Какую роль во всем этом играет Джавид Саар?
– Он дружок Махмуда Азиза, а тот в свою очередь связной Амира Джата среди афганских талибов. Азиз стоит за множеством терактов, и у него есть сообщники в Великобритании. Он сам здесь родился и жил до двенадцати лет. Махмуд Азиз вполне может стать новым Усамой бен Ладеном.
– К чему были все эти расспросы о фабриках?
– Мы все еще ждем доклада индийской полиции о вторжении на фабрику Фрэнка. Но уже знаем, что злоумышленники проникли на склад, где хранились предназначенные для британского рынка прототипы, и при этом ничего не было похищено.
– Вызывай саперов, – сказал Боксер.
– Что утешает в сложившейся ситуации, так это то, что, если машины действительно заминированы, они пока не взорвались. Вероятно, бомбы снабжены часовым механизмом и должны сработать в определенный момент. А если их можно взорвать раньше, то террористы не сделали этого, потому что не знают того, что знаем мы.
– По-твоему, как много известно Фрэнку?
– Все и в то же время ничего. Он наверняка знает, кем являются эти его «посредники», но может не быть в курсе, кто за ними стоит. Ему сообщили о вторжении на фабрику, но он не имеет понятия о намерениях взломщиков. Думаю, Фрэнк представляет себе общую картину, но не знает деталей, потому что для преступников это слишком рискованно. Должно быть, ему просто приказали держать язык за зубами, не говорить ничего потенциально компрометирующего, и, если повезет, это поможет ему вернуть Алишию.
– Пусть меня и сняли с дела о похищении, я по-прежнему чувствую ответственность за судьбу Алишии, – заметил Боксер. – Но также понимаю, что жизнь восьми миллионов лондонцев важнее одной девушки.
Мерси постучала в дверь комнаты допросов, вошла и села за стол. Через несколько секунд дежурный по отделению впустил Ксана Палмера и его подругу. Оба были еще бледнее, чем обычно, – так их испугал вид трупа МК.