– Ты рада, что я сумел оказаться среди моряков эскадры? – задыхаясь от волненья, спросил Рой.
– Это было мужественно, – признала герцогиня, потираясь щекой о могучую грудь медикуса. Она вдруг почувствовала, как вместе с прикосновением к телу Роя в ней возгорается то нежное, трепетное чувство, которое уже не раз бросало ее на грудь этого парня и которое в конце концов заставило ее нарушить отцовский запрет и прибегнуть к тайной помолвке.
– Бастианна была права: хижина на склоне возвышенности показалась бы им сейчас настоящим райским шалашом. Вот только, похоже, что шанс свой они упустили. Особенно это стало понятно, когда Бастианна потребовала от шевалье немедленно уйти. Тот, второй из приставленных к Маргрет «эшафотников», обнаружил, что между этим незнакомым ему и невесть откуда появившимся на «Короле Франциске» матросом и герцогиней существует некая любовная связь, и, судя по всему, просто-таки сгорал от стремления поскорее доложить об этом боцману, а возможно, если повезет, то и самому адмиралу.
– Обо всем остальном мы договорим в Новой Франции, – поддержала требование корсиканки Маргрет. – Насколько я поняла, путь туда займет теперь уже не более двух недель.
– Я буду считать дни, милая. Ты даже не представляешь себе, какими они будут долгими, эти дни.
Для Маргрет эта ночь выдалась бессонной и душевно тревожной. До самого утра она слышала, как там, на берегу, раздавались звуки барабанов, и представляла себе, как они пляшут сейчас у костров – моряки, солдаты, аборигены… И все в вперемешку с местными красотками.
– А ведь не будь вас, герцогиня, я могла бы в эти минуты отплясывать вместе с ними, – незло упрекнула ее Бастианна; отправку на корабль, которой боцман потребовал, сославшись на приказ адмирала де Роберваля, она восприняла как отправку в тюремное подземелье.
– Выйди на палубу, возможно, на берег будет уходить шлюпка заготовителей продуктов. Попытайся уплыть вместе с ними.
– Нельзя.
– Почему нельзя? Это мне было приказано вернуться на судно и никуда не отлучаться. Поэтому будем считать, что лично тебя этот приказ на касался.
– Дело не в адмирале. Если я сейчас убегу, это будет предательством. Что бы ни случилось, я должна оставаться рядом с тобой.
Под утро Маргрет все же ненадолго уснула, а проснувшись, сразу же бросилась к иллюминатору, словно опасалась, что остров и вся связанная с ним красота побережья, величественные холмы тверди земной ей почудились или приснились. Первые лучи невидимого из ее каюты солнца уже согревали золотистые барханы островной бухты и зажигали зеленым пламенем листвы окрестные возвышенности. По всему периметру бухты, на прибрежных отмелях мирно отдыхали индейские пироги и корабельные шлюпки. А чуть выше, на небольшом плато, виднелись сотни зеленых лежанок, на которых матросы лежали вповалку с аборигенами, скорее всего с аборигенками. И только увидев все это, Маргрет вдруг открыла для себя, что за ночь корабль придрейфовал почти к самому берегу, и теперь к нему можно доплыть даже без шлюпки.