– Поведи меня к форту, Рой. Хочу наблюдать, как ты будешь сегодня рыбачить. Думаю, у нас будет удачный день.
Рой поначалу недоверчиво взглянул на Маргрет, затем засуетился и вскоре был готов отправиться в путь.
Спустившись к фиорду, Маргрет с видом знатока осмотрела все три подернутые молодым тонким льдом проруби, проследила, как Рой заправляет их вершами и, отойдя к «форту», сказала:
– Хорошо, теперь можешь уйти наверх, я подежурю. Думаю, что, увидев меня, ни один медведь, из тех, что не уснули на зиму, воровать у нас улов не решится.
Рой исподлобья взглянул на нее и не тронулся с места.
– Нет, правда, можешь сходить наверх. Я подниматься не стану. Ты и так мужественно терпел эти несколько дней. Обещаю, что не тронусь с места, пока не увижу тебя на гребне у жертвенника.
Не решаясь больше оставаться на морозе, Маргрет вошла в «форт» и уселась на лежанку Роя.
Шевалье тоже заглянул в «форт», потоптался у входа и уселся прямо в снег, спиной к нему, как верный сторожевой пес.
31
…На какое время Маргрет потеряла сознание, а когда пришла в себя, при пламени свеч и лампады, увидела в руках Бастианны младенца.
Огонь, который еще недавно полыхал где-то в подреберье и внизу живота, постепенно угасал; мышцы, еще недавно до предела напряженные, вдруг размякли, и все тело ее пронизывала какая-то неземная, ангельская слабость, так что Маргрет казалось, что она не лежит на своем родильном ложе, а буквально парит над ним.
– Все хорошо, теперь уже все хорошо!.. – почему-то не говорил, а буквально орал Рой, извлекая из-под нее холст окровавленной парусины. – У нас – сын!
– Еще несколько минут, и я умер бы, не дождавшись, когда он появится!
– Спасибо тебе, Рой.
– Причем здесь я? Это все Бастианна. Мне ведь никогда раньше роды принимать не приходилось.
– Мне, в общем-то, тоже, – призналась корсиканка. – Наслышана была – это другое дело. Помогала как-то однажды бабке-повитухе…
– Ты всех спасла, всех нас, Бастианна, – едва слышно проговорила Маргрет.
– Только не вздумайте рожать еще одного, голубки вы мои зацелованные, а то ведь сердце мое просто не выдержит от страха. Или рожу вместо роженицы.
Маргрет улыбнулась ей в ответ и что-то хотела сказать, но в это время услыхала крик ребенка.
– Какой же он крикливый! – радостно возопила Бастианна. – Теперь уже никому из нас покоя на этом острове не будет, хоть беги с него!
Тем временем над островом неистовствовала пурга. Она не прекращалась уже пятый день подряд, но сейчас Маргрет прислушивалась к ней с какой-то радостной надеждой. То, чего она так ждала и чего так стоически боялась, свершилось: он родился! И что над хижиной бушует пурга, – тоже, хорошо; возможно, это и есть те последние февральские метели, вслед за которыми над туманными берегами появится солнце.